Стенограмма пресс-конференции Президента Республики Беларусь Александра Лукашенко для представителей российских региональных СМИ

Лукашенко А.Г. Дорогие друзья!

Позвольте прежде всего мне приветствовать вас на, надеюсь, не чужой для вас белорусской земле.

Мы уже в одиннадцатый раз проводим подобные мероприятия, чтобы обсудить развитие наших отношений с братской Россией, а также актуальные международные проблемы, обменяться мнениями о том, что вы увидели во время очередного пресс-тура по Беларуси.

Сразу отмечу, что каждый приезд в нашу страну такого количества российских журналистов очень важен для нас. Ведь благодаря средствам массовой информации, которые вы представляете, огромная аудитория на пространстве от Калининграда до Владивостока достоверно узнает, как живут и о чем думают белорусы, как работают предприятия и организации, что реально дают нам, и россиянам, и белорусам, интеграционные проекты.

Кстати, во время этого пресс-тура вы посетили один из заводов, в развитие которого вложены российские инвестиции. Всего в нашей стране более 2,5 тысяч предприятий с российским капиталом. Причем их число постоянно увеличивается, как и объем нашей взаимной торговли. Об этом красноречиво говорит тот факт, что за период с 1996 по 2012 годы товарооборот вырос почти в семь раз – с 6,5 до 44 миллиардов долларов в прошлом году.

Небольшая сравнительно Беларусь вышла на второе место по внешней торговле с Россией, с партнерами по СНГ, и на шестое – со всеми странами мира.

При сохранении такой впечатляющей динамики в ближайшем будущем нам вполне по силам достичь рубежа товарооборота в 50 млрд. долларов.

Еще принципиальный момент, о котором необходимо сказать, об этом уже известно тем, кто ранее участвовал в подобных пресс-турах. Но сегодня здесь присутствует очень много новых лиц, для них хочу отметить: специально для вашего приезда мы не ретушировали действительность и не возили вас по образцово-показательным агрогородкам или предприятиям. Вы видели реальную картину – то, как живет Беларусь каждый день. Ну, конечно, пол подмели, как и любой хозяин, ожидая гостя. Всë в остальном – всë, как есть.

Мы гордимся своими успехами, но не скрываем недостатки, которые также есть. И их немало. И очень легко в современном мире никому не живется. Кстати, вы в большинстве своем люди из регионов, и что-то ретушировать с целью приукрашивания или обмана вас – это бесперспективно. Потому что вы живете на земле и видите, как живут обычные люди, знаете эту жизнь.

Глобальный финансовый кризис затронул все страны, и нас в том числе. Это негативно сказалось на темпах экономического развития, усложнило экспорт продукции и услуг, особенно со второй половины этого года. В этой связи России и Беларуси как никогда важно быть вместе, чтобы успешнее преодолевать те проблемы, которые подбрасывает нам мировой рынок.

Кстати, по сообщениям ваших коллег, и не только их, по встречам с руководителями Российской Федерации мы точно знаем, что сейчас непросто и в Российской Федерации, особенно реальному сектору экономики.

Ну а как вы убедились, что мы не столь богаты, как вы на подарки от Господа Бога, или подаренные Господом Богом, поэтому вся наша страна – это реальный сектор экономики, то, что производится умом и умами наших людей. Поэтому нам непросто сейчас.

Важно и то, что белорусско-российская интеграция способствует укреплению единства на всем Евразийском пространстве. В этом историческое значение белорусско-российских отношений в современных условиях. Потому что мы с россиянами были первыми, кто после распада Советского Союза пошел на подобную интеграцию, очень глубокую интеграцию, которой не достигли мы ни в Таможенном Союзе, ни в ЕЭП, и никакие другие образования интеграционные такой глубины еще не имеют, как мы с Российской Федерацией.

Сегодня мы поступательно, прилагая совместные усилия, движемся к созданию Евразийского экономического союза. Хочу подчеркнуть, что эти интеграционные процессы не пустой звук. Благодаря тесным экономическим, политическим и другим связям между нашими государствами мы уже имеем прекрасную возможность не только реализовывать товары на огромном рынке, но и совместно защищать интересы своих стран от внешних угроз.

Чувствуя братское плечо, легче проходить через новые политические, экономические вызовы, а их впереди будет немало. Мы вместе наблюдаем, как с каждым годом в мире обостряется конкуренция. Сильные диктуют свои условия всему миру, зачастую пренебрегая не только международными нормами, но элементарной логикой и всяческими приличиями. Порождают глобальные катаклизмы, не гнушаясь военным вторжением и наглым вмешательством во внутренние дела суверенных государств, сеют хаос, приносящий потоки людской крови и разрушений.

Беларусь – миролюбивая страна, претерпевшая много страданий за свою историю, но никто не упрекнет нас за создание проблем, прежде всего, нашим соседям.

Мы самостоятельно строим свое суверенное и независимое государство, мы открыты для сотрудничества со всеми, кто понимает нас и готовы уважать наши национальные интересы. Я уверен в России осознают, что дружелюбная и динамично развивающаяся Беларусь – надежный союзник в современном и непредсказуемом мире.

Мы высоко ценим поддержку и плодотворное взаимодействие с нашим стратегическим партнером в экономической, оборонной, внешнеторговой, социально-культурной и других сферах. На каждом из этих направлений интеграции у нас немало положительных примеров. Конечно, и у нас, и у вас есть определенные силы, которые противостоят подобным интеграционным процессам, всячески мешают и усложняют сближение наших стран.Но, как гласит восточная мудрость, "собака лает – караван идет".

А теперь уважаемые друзья я готов ответить на любые ваши вопросы. И не ради пиара, как пишут некоторые уважаемые издания нашей братской России, мол, Лукашенко пиарить собрался. Весь мой пиар – это моя Беларусь и моя работа. Это, во-первых. Во-вторых, ну что поделаешь, кое-кому в Беларуси пиарить легче, чем мне в России, потому что вы видите, что мы не закрыты для средств массовой информации России, все, даже гадкие каналы, транслируются на Беларусь. И порядочные каналы, которые юбилей отмечают, тоже транслируются на нашу Беларусь с разными "Батька 1", "Батька 2" три, четыре. Мы не закрываем пространство для их трансляции. Каждый день наши граждане Беларуси видят Россию такой, какой вы ее представляете нам через средства массовой информации. К сожалению, если бы не вы, это не для лести вам сказано, я вообще человек, которые не умеет льстить, и я не люблю этого, если бы не вы, то, наверное, в России если не вообще, то очень мало бы знали о Беларуси. Поэтому единственная моя цель встречи с вами и ваших командировок в Беларусь – чтобы вы ее показали такой, какая она есть. Чтобы русский человек, живя до Урала или за Уралом, на Дальнем Востоке и так далее, знал, что здесь живут крепкие люди, с крепкой дружбой, хорошим отношением к русскому человеку, к россиянину, что абсолютно ничего после той страшной войны, где мы были вместе, умирали в окопах, не изменилось. Мы как были вместе, такими мы являемся и сейчас. И я очень надеюсь, что будем и впредь, вопреки некоторым силам, развивать наше сотрудничество, для того чтобы те, кто хотел бы разорвать наши отношения, никогда не были рады собственным успехам.

Вот весь пиар.

Пожалуйста, я готов отвечать на все ваши каверзные и гадкие вопросы, которые вы привезли сегодня в эту аудиторию. Я шучу.

Бушев А.Ф. (обозреватель газеты "СОЮЗ. Беларусь – Россия"). Господин Президент…

Лукашенко А.Г. Я еще господином, извините, не стал. Неплохо было бы… А то у нас все господами стали, а в то же время среди этих господ половина нищих. Я себя богатым тоже не считаю, поэтому… Господином не стал.

Бушев А.Ф. Возможно мой вопрос Вам покажется немного преждевременным, поскольку до конца года еще есть некоторое время, но, тем не менее, видимо, у меня другой возможности не будет его задать. В последнее время в этом году мы наблюдаем довольно интенсивный Ваш диалог с нашим Президентом Владимиром Владимировичем Путиным, интенсивный и доверительный. Могли бы Вы подвести сейчас некие предварительные итоги этого диалога? Наверняка существуют некие и узкие места, которые требуется пройти, может быть, до конца года, а может быть, в следующем году.

Спасибо.

Лукашенко А.Г. Вы знаете, не потому, что еще не конец года, поэтому нельзя подвести какой-то итог, черту под отношениями между двумя президентами. Должен вам сказать, что наши отношения и наш диалог, который ведется и открыто, и в закрытом режиме, это слепок, сгусток тех проблем, которые существуют между нашими государствами. И не только проблем, есть и хорошие вещи. Мы с большим удовольствием отмечаем их, встречаясь. Приятно всегда обсуждать такие вопросы. Но очень много проблем. Я только что сказал, что эти проблемы всегда в основе своей носят объективный характер. Если бы сегодня, скажем, не этот кризис в Европе, в мире, то, наверное, и в России была бы ситуация совсем иная. Тем более в Беларуси была бы другая ситуация.

Поэтому есть масса других проблем, экономических проблем. Мы много планируем общих мероприятий. Как пример, я могу привести последнее масштабное, если взять оборону нашего Союзного государства, последнее масштабное учение "Запад-2013", которое мы провели. Не знаю только, почему оно взбудоражило всю НАТОвскую машину? Они так переживали за эти учения... Всë вполне просто и объяснимо: есть армия, есть военные, которые едят хлеб насущный, а, поскольку они этот хлеб едят и поскольку они ведь готовятся к тому, чтобы профессионально выполнять свои обязанности, если это потребуется, все мы военные, надо учиться. Вот мы и учились вместе. Ну, это, конечно, было масштабное учение, на очень многих полигонах в России и в Беларуси, до Балтийского флота были задействованы войска. Конечно, готовились целый год к этим учениям. Поэтому мы очень часто обсуждали перспективы, по крайней мере последние две-три встречи прошли при обсуждении вот этого вопроса.

Были и экономические вопросы, были проблемные вопросы, которые мы обсуждаем. Притом важно не то, что мы обсуждаем, понятно, что мы обсуждаем, а важно то, как мы обсуждаем эти вопросы. Это абсолютно дружеское обсуждение. Мы всегда можем сесть за стол и очень откровенно, что порой даже недопустимо в отношениях России допустим с Америкой или с другими государствами, мы очень открыты. Как друзья обсуждаем эти проблемы. И открыто говорим друг другу об этом. Это тоже, я вам честно скажу, это тоже большое достижение. Потому что, ведя переговоры с тем или иным государством, всегда придерживаешься каких-то канонов, и не каких-то, а очень придерживаешься каких-то протокольных вещей, дипломатических. Здесь мы абсолютно лишены этого, мы, как в одном государстве живем.

Поэтому у нас весьма добрые и отношения. Хотя я же не скажу, что они всегда безоблачные. У нас всегда хватало проблем, были и столкновения. Вы их помните, эти столкновения. Мы не скрывали, по каким причинам это происходило. Но важно даже не это, а важно то, как мы выходили из этой ситуации. Мы выходили тоже так это… по-дружески всегда, не нанося огромного ущерба друг другу.

Поэтому в поле нашего зрения, прежде всего, это наши отношения.

Мы много внимания уделяем действиям в рамках соглашений, подписанных в Союзном государстве. Это очень важно, начиная от простого человека, социальных гарантий и так далее, и заканчивая оборонным нашим пространством, о чем я только что сказал. Вы знаете, что у нас действует совместная группировка Вооруженных Сил в данном регионе, основой которой является белорусская армия. И в случае какого-то конфликта, или, не дай Бог, войны, у нас есть планы, по которым принимает первый удар белорусская армия, а ее сразу же, в этот же день, в этот же час, соответствующие части и армии Российской Федерации подкрепляют и входят в Беларусь для обороны нашего совместного пространства. И так далее, и так далее. Но это я уже в детали вхожу, для того чтобы показать, что всë это весьма сложные процессы, которые, конечно, нуждаются в проработках не только президентов, нам, может, в этой части и проще, согласны – не согласны, но огромное количество, тысячи людей военных и гражданских, работают на то, чтобы высветить только эту проблему, чтобы выстроить эти отношения. Вот мы их и отрабатываем.

В экономике очень много процессов, которые нуждаются в корректировке.

Правительства наши нуждаются в поддержке президентов. В этом плане мы немало делаем и сделали.

В рамках интеграционных процессов мы больше всего, конечно, наверное, времени последнее время отдаем этому – это и Союзный проект Беларуси и России, особенно в последнее время формирование Единого экономического пространства, с выходом
1 января 2015 года на экономический и Евразийский экономический союз. Здесь очень многопроблем. Очень много. И притирки идут, и всë это не так просто, потому что эти процессы при формировании Союза затрагивают интересы конкретных государств, трех
государств – и в Казахстане, и в Беларуси, и в России – начиная от простых граждан и заканчивая крупными холдингами и объединениями.

Поэтому достаточно проблем. Но, я думаю, мы еще в процессе нашей сегодняшней беседы, нашего сегодняшнего разговора, не раз будем к этому обращаться. И я чувствую, что вы мне еще немало вопросов зададите, и спросите: а как смотрит Президент России, Президент Беларуси на ту или иную проблему?

Плющ З.Н. (главный редактор государственного бюджетного учреждения "Агентство по массовым коммуникациям "АмурМедиа" ("Первый областной канал"), Амурская область). Александр Григорьевич, все знают, что наша область очень сильно пострадала в августе этого года от паводков, и я, от лица жителей нашей области, возьму на себя такую смелость – хочу поблагодарить вас за оказанную благотворительную помощь. Потому что на сегодняшний день Беларусь – это единственное государство, которое от лица государства оказало нам помощь.

И у меня вопрос: Амурская область и Беларусь находятся очень далеко, многие тысячи километров, но сотрудничество наше тесное – в плане машиностроения и сельского хозяйства. Какие планы еще есть расширения сотрудничества, в каких направлениях, хотелось бы знать?

Лукашенко А.Г. В свое время, несколько лет тому назад, к нам приехал очень симпатичный и скромный человек – губернатор Амурской области. И попросился, неожиданно прилетел, без афиши какой-то, попросился на прием. Я говорю: "Ну, конечно". У меня вообще проблем нет: когда губернатор приезжает в Беларусь – это всегда желанный гость. И я со всеми губернаторами постоянно встречаюсь в рамках сотрудничества между Беларусью и регионами России, между регионами Беларуси и регионами России (есть такая Программа, очень сильная). Я часто очень говорю о том, что, если бы не сотрудничество Беларуси напрямую с регионами России, мы бы в последние годы Бориса Николаевича Ельцины (царство ему небесное) угробили бы наш Союз, у нас не было бы отношений.Ивот тогда мы спасли наши добрые человеческие и межгосударственные отношения. Благодаря этому.

Несколько лет назад приехал этот скромный человек, ныне губернатор вашей области, сел напротив меня и рассказал о ситуации в Амурской области, о проблемах. Я их хорошо знаю, хоть и не бывал у вас, а именно с его слов. И попросил поддержки по разным направлениям, в том числе по сельскому хозяйству и сельхозмашиностроению: тракторы, автомобили и так далее, и самое главное – помогите осуществить ту модель, которую вы реализуете в Беларуси по развитию села. Я говорю: "Нет проблем. Давайте проработаем". И уже во время официального визита мы были готовы к конкретике по этому вопросу и приняли много решений. Я не хочу их перечислять, вы, наверное, лучше их знаете, у меня в голове всё это не удержится, я могу, конечно, у моих коллег спросить, на каком уровне у нас сегодня отношения в сельском хозяйстве (здесь есть Михаил Иванович Русый, вице-премьер, который ведет эти вопросы в Правительстве), но не это главное. Вот с тех пор у нас потихоньку начали завязываться очень тесные отношения с этим, казалось бы географически далеким краем от нас, но не чужим для нас. Еще раз, в третий раз скажу, что ваш губернатор был у истоков этих отношений. И тогда, и сейчас мы говорим, что мы готовы для любого региона, прежде всего Амурского нашего края, если этого хотят люди, сделать всё. У нас, в Беларуси, есть для этого всё, чтобы развивать эту область так, как она развивается,как развивается Беларусь, если вам это нравится. Потому что ситуация иногда складывается так, что есть деньги, но уже нет знаний и людей, которые могут сделать так, как хотелось бы. Извините за это философское высказывание. Вы понимаете, о чем я говорю.

Вот так, наверное, произошло и с Амурской областью. И мы поддерживали, помогали. И будем помогать. Когда беда обрушилась на вас, на другие территории, мы, конечно же, пришли на помощь, как обычно созвонившись с Правительством. Ваш губернатор четко определил те параметры, по которым мы должны работать, помогая вам. И то, что мы оказали гуманитарную помощь там в несколько сотен тонн (продовольствием и прочим, и прочим) – это ведь крупица того, что мы сейчас планируем сделать для вашей области.

Сейчас вырабатывается программа преодоления этих последствий у вас, на месте, и мы предложили губернатору: пожалуйста, если вам интересно будет, включайте нас в любой раздел этой программы, мы будем участвовать в этом и помогать вам по серьезному. Если это, конечно, руководство области, России и ваши люди захотят.

Я этим самым хочу показать, что у нас очень тесные отношения партнерские не только по линии "область – государство", "область с областью", но и наши личные отношения с вашим губернатором и с вашими многими-многими руководителями вашей области.

Поэтому нас за это благодарить не надо, мы не могли поступить иначе. И мы оказали помощь ту, которую попросило ваше руководство. Мы им сказали: "Что надо?" В Крымске случилась
беда – мы тоже не остались в стороне и спросили: "Что надо?" Нам говорят: "Детям идти в школу – у нас разрушены школы". Я говорю: "Как же, что ж до сих пор… меньше месяца осталось до школы". – Ну вот, – говорят, – так получилось". Мы приехали туда и ахнули – там вообще надо было перестраивать школы. Но к 1 сентября ту школу, которая была заброшена больше всего, мы ввели. И она сегодня является памятником – образцом наших отношений.

Мы никогда не были в стороне от ваших проблем. Но, я еще раз говорю, очень жаль, что многие центральные каналы российские и в СМИ замечают быстрее у нас какую-то беду, какой-то катаклизм, еще что-то там, убили, разрушили, нежели вот эти добрые факты наших отношений.

Но для того мы и собрались сегодня с вами, чтобы и эти вопросы обсудить. Ну я так бы в общем ответил на эти вопросы. Если нужна конкретика, я думаю, вы можете в Правительстве побывать, двери сегодня для вас открыты везде, и не только сегодня, а в процессе этого пресс-тура, и вам расскажут о конкретных проектах и конкретных цифрах, если в этом есть какая-то необходимость. Но, я думаю, об этом вам и в вашей области расскажут, там хорошо
знают.

Плющ З.Н.Можно я замечу еще. У нас сотрудничество до такой степени тесное, что жители Амурской области интересуются тем, как сюда переехать. И они мечтают поселиться в Беларуси.

Лукашенко А.Г. Вы знаете, за последние, по-моему, пять лет из России к нам на постоянное место жительства, мы смогли представить это постоянное место жительства, мы не имеем право препятствовать, как вы, так и мы, потому что у нас есть соответствующие соглашения, переселилось больше 35 тысяч человек. Около 9 тысяч белорусов за это время получили вид на жительство в России. Эти цифры тоже красноречиво об этом
говорят.

Самая большая проблема, я это не скрываю сегодня, у нас даже не деньги, хотя с ними всегда есть проблема в этой неразберихе, в этой так называемой рыночной экономике и так далее, не деньги. Люди. У нас, на нашу территорию, казалось бы, небольшая Беларусь, но мы говорим "небольшая", потому что рядом гигант – Россия. Мы – нормальная среднеевропейская страна, но у нас на эту площадь не хватает как минимум столько людей, сколько у нас сегодня живет. Нам надо не 10 миллионов человек, нам надо 20. И мы сможем их запросто прокормить. Вы только вдумайтесь: у нас больше
80 процентов, по-моему, сельхозпродукции экспортируется. Да?

Русый М.И. (Заместитель Премьер-министра Республики Беларусь).Да. В принципе, 68 процентов – молочная продукция идет экспорт, 45 процентов – мясная, а из них 80 – говядина. Если брать то, что производим, 20 – у себя, а остальное – на экспорт.

Лукашенко А.Г. Ну, кроме других – крупа, мука и так далее.

Русый М.И. Мука, крупа, картофель.

Лукашенко А.Г. Тут даже трудно чего-то учесть. Да, картошка.

Поэтому, как вы видите, мы можем запросто прокормит 20 млн. человек. Но надо иметь в виду, что они же тоже будут работать, и еще больше объем создавать продукции.

Поэтому у нас нет проблем. Я это говорю к тому, что, если русский человек, россиянин вообще, захочет к нам приехать из любого региона, милости просим, мы только это будем приветствовать.

Горупай О.М. (собственный корреспондент газеты "Красная звезда" в Беларуси).Александр Григорьевич, Вы уже упомянули об излишне нервной реакции некоторых наших соседей на стратегические учения "Запад-2013". У меня вопрос в развитие этой темы.

Запад нервничает, аБеларусь спокойно относится к проведению масштабных учений НАТО у границ Союзного государства. К примеру, в ноябре состоятся учения в Балтийском регионе сил реагирования НАТО. Замысел учения явно агрессивный характер носят. Беларусь заявлений резких никаких не делает. Почему? Это уверенность в собственной правоте, в своих силах, вера в своих союзников? Или что-то еще?

Лукашенко А.Г. Все то, что Вы сказали. Плюс к тому: ну, хорошо, мы об этом заявим, что-то скажем, мы, конечно, скажем, но один раз, мы не будем кричать, визжать. Я думаю, что Министерство иностранных дел, а может быть, пресс-служба Минобороны, может, сам Министр об этом скажет. Но только в таком, человеческом ключе. Вот точно, как Вы сказали: "Мужики, вы чего гвалтом кричали по поводу наших учений, а сами проводите у границ Беларуси?! И замысел-то какой!" Вот и все, что мы им скажем. В другом случае, это проявление слабости, чего нам кричать…

И имейте в виду, к примеру, поляки – почему они так визжали? Когда-то американцы приняли решение о размещении системы противоракетной обороны на территории Польши. Помните? Потом, в силу каких-то причин, приостановили этот процесс. Ну, полякам очень чешется до сих пор, как классик говорил, в определенных местах и хочется вернуть этот проект, и побыстрее, на территорию Польши. Не знаю только – зачем подставлять себя? Потому что это объект, который в случае конфликта или войны подлежит первоочередному уничтожению (и у нас, и у россиян достаточно средств для того, чтобы вывести его из строя). Возможностей таких предостаточно.

Ну, во-первых, это деньги. А Польша – это опора американцев сегодня на европейском континенте. Кому это неизвестно? Это всем известно. И они кричали гвалтом, что вот посмотрите агрессоры, этот вот Лукашенко – диктатор и второй там, в Москве, в Кремле сидит, вот они чуть ли не Польшу хотят захватить. Цель какая – получить деньги, получить деньги и систему ПРО побыстрее на территорию Польши. Потому что, это еще третье, если будет эта система противоракетной обороны построена в Польше, то естественно, и экономические "коврижки" или "пряники" какие-то будут уже, и подачки. Потому что американцы вынуждены будут "подкармливать" часть территории или Польшу в целом за то, чтобы здесь было все тихо и спокойно в отношении Америки, и они могли обслуживать эту систему противоракетной обороны.

То есть причин очень много для этого гвалта. Но мы не собираемся уподобляться им и повторять то, что было… Это только то, что вы знаете из средств массовой информации, но наши военные и ваши военные знают, что там происходило. А они "на уши" подняли все свои силы, средства, не знаю только – зачем? Они контролировали и воздушное пространство до космоса. Мы же не собирались там баллистические ракеты запускать и так далее. Зачем такой контроль?! Мы это все видели. Сейчас современные средства слежения позволяют нам видеть, как ведет себя наш, ну может не противник пока, а соперник. Зато мы деньги получаем и хлеб едим.

Поэтому мы видели их реакцию нервную. Надо это всë воспринимать спокойно.

Безяев В.И. (комментатор Государственной радиовещательной компании "Радио России"). Александр Григорьевич большое спасибо. Кстати, за пресс тур я немножко прибавил в весе, в Москве некогда. Спасибо все было очень вкусно.

Лукашенко А.Г. Ну, ничего, побегаете три дня и сбросите вес, это не проблема. Хотите, завтра в хоккей приходите – ­поиграем тоже. Очень эффективно – все сбросите за одну тренировку.

Безяев В.И. Вот Вы сами сейчас сказали одну очень важную вещь – о глубине Союзных программ Союзного государства, о том, какие трудом удалось его в свое время спасти, и о том, что уже
в 2015 году вроде бы уже это совершенно новая эра – это уже Единое экономическое пространство. И вопрос один: вот мы все служим Союзному государству от чистого сердца, но когда появиться новое формирование то, как говориться, с водой не выплеснут ли ребенка? Вот Союзное государство – в каком виде Вы видите оно останется, как оно будет существовать? Ведь сколько замечательных программ, суперкомпьютеры, сейчас стволовые клетки, ну созидание сплошное. А вот на новом этапе интеграции это не пропадет ли?

Лукашенко А.Г. Важный вопрос. Кстати, вот первый вопрос был о наших отношениях с Президентом России, о том, что мы обсуждаем. Вот этот вопрос мы с ним очень серьезно обсуждали. У меня были опасения такие, как у Вас. Вот есть союзный проект (ну, вроде бы я ему задаю вопрос, извините, что я вам откровенно об этом скажу), конечно, вот есть Беларусь. Это хорошо, это самые близкие народы, но это уже есть, давайте что-нибудь сделаем побольше – три государства, Украину в те времена мы мечтали подключить и так далее. Я ему задаю вопрос: Вы видите перспективы вот этого союзного проекта? Вы знаете, это меня настораживало, особенно в поведении отдельных членов вашего Правительства, отдельных политиков, которые не очень вникают в эти процессы, а лишь бы на экране чего-то там брякнуть, не понимая того, что происходит. Договорились до того, что один великий политик,имя которого вы все знаете, заявил о том, во время калийного конфликта, что мы, оказывается (это мне было удивительно), как сборочный цех – привозим из "Уралкалия" калий и собираем егов Беларуси. Ну, ладно, человек от земли, он поймет, что удобрения не собирают, их добывают, потом обогащают, потом гранулируют, если качество получить, и продают.Но он договорился до того, что вот с Урала возим, здесь мы их перерабатываем, собираем и продаем. Мы им не дадим калийных удобрений, и они помрут. Мы не знаем, куда свои девать, а он говорит, что не дадим…

Поэтому есть и такие у вас, и немало политиков, это ведущие политики, вот то, что я пример привел, я сам это слышал, для меня было смешно и удивительно. Ну, как обычно, наверное, команду дали: "Ату!", он и побежал, не зная, о чем говорить.

Поэтому я задал такой вопрос: видим ли мы эти отношения? И ответ был не сразу.

Поэтому Ваша настороженность имеет под собой основу, как и моя в то время. Но мы вернулись к этому вопросу не единожды, это было два-три года тому назад, не единожды возвращались к нему, и вы видите, что у нас Высший Госсовет прошел недавно, Союзный Совмин, правда, по непонятным причинам ваше правительство отменило, не поехало на Союзный Совмин, скажем последний, который, по-моему, должен был быть в сентябре, с обидой на то, что ну Керимова обидели и других. Ну, если это причина, то мы подождем, конечно. Это говорит о том, что и у нас проблем хватает в Союзном государстве. Но, что главное? Главное ведь в том, что проект Союзного государства был инициирован как первый проект на постсоветском пространстве интеграционный. И мы очень много в этом плане сделали.

Я вам приведу простой пример, когда мы сегодня в Таможенном союзе, в Едином экономическом пространстве обсуждаем тот или иной вопрос, то я просто от них дистанцируюсь. И Нурсултан Абишевич часто говорит: "Слушай, а ты чего сидишь и не говоришь ничего, и не слушаешь?" Я говорю: "Мы это уже прошли". То есть мы с Россией это уже прошли. Это, если надо, то надо сегодня подключаться Казахстану. То есть по каким-то вопросам мы идем след в след за теми людьми, которые создавали Союзное государство. И мы еще до половины не дошли. То есть сегодня строительство Союзного государства, сам процесс служит не только ориентиром, а некоей программой, калькой, лекалом, для того чтобы создавать новые интеграционные объединения, в том числе Евразийский экономический союз. Потому что у нас нет той глубины в Евразийском экономическом союзе, еще и не будет до 2015 и после 2015 года, как в Союзном государстве. Нет той глубины в социальных правах россиян и белорусов. У нас же нет проблем с визами, пересечением границ (вот вы ехали, допустим с Урала ехали люди, как в Москву в Минск). У нас этого нет. У нас нет с Казахстаном и в России с Казахстаном, как у нас с Россией по услугам в области здравоохранения, образования и так далее, и так далее. Очень много.

Поэтому союзный проект сам по себе не изжил как пример, не изжил себя. Но надо иметь в виду, что мы тоже на месте не стоим. Хоть потихонечку, но двигаемся. Правда, вы, конечно, может быть, щадя меня как председателя Высшего Госсовета, не сказали о том, что народ заждался некоей динамики положительной в отношениях Беларуси и России в рамках Союзного государства. Это так. Но это вопрос не ко мне.

Марков В.А. (первый заместитель главного редактора газеты "Тамбовская жизнь").На мой взгляд, наши пресс-конференции очень доброжелательны, даже как бы с семейным оттенком в обстановке проходят. Поэтому как по имени-отчеству – Александр Григорьевич, я Вас иначе и назвать не могу.

Александр Григорьевич, Вы знаете, я не буду просить Вас рассказать о развитии белорусско-тамбовских отношений, потому что я их достаточно хорошо представляю. Скажу только для сведения, может быть, Вам: за январь-август этого года по сравнению с прошлым годом товарооборотвозрос на 17 процентов.

Лукашенко А.Г. При падении с Россией на 13 или 15 процентов.

МарковВ.А. Вот видите, как здорово, добрый знак.

Пребывая здесь в рамках пресс-тура я с удовольствием узнал, я уже ребятам об этом, коллегам, говорил, что Гродно и Тамбов стали городами-побратимами.

Лукашенко А.Г. Да.

МарковВ.А.Это очень здорово.

А вопрос… Ну, мне еще повезло, в том плане, что я первый раз в Беларуси, а первые впечатления, как известно, они самые яркие, рельефные. Я обычно, где-то бывая в новом месте, всегда стараюсь что-то увидеть, найти какую-то фишку, чтобы привезти домой и рассказать об этом.

Так вот я хочу Вам рассказать о том, что вчера после ужина, когда уже стемнело, захотелось походить по городу, посмотреть прекрасный Минск, но было легкое сомнение: вдруг пойду в чужой город, не дай Бог кто и по балде даст… И я с этими сомнением с женщинами, работниками гостиницы, поделился. Они говорят: "Да Вы что (они несколько обиделись)?! Вы можете смело круглые сутки гулять, как по санаторию, по Минску, и Вам угрожает только одно – это "стрелы Амура", поскольку у нас очень симпатичные
женщины".

И в этой связи у меня вопрос: как вам удалось создать, не только здесь, в Минске, но и в Гродно…

Лукашенко А.Г. Таких женщин?

МарковВ.А.Нет, нет.

…вот такую комфортную, спокойную обстановку, что люди гуляют, и они не бояться ни каких-то преступных выходок. То есть я прихожу к тому, что вам и милицию-то уже пора распустить. То есть какая-то система такая создана обеспечения нормальной и комфортной жизни людей.

Расскажите, пожалуйста, как вот это вам удается? И что в этом плане делаете Вы?

Спасибо.

Лукашенко А.Г. Вы знаете, Вы, наверное, немножко, перехвалили нашу действительность. Но то, что в сравнении дажес нашими соседями здесь более спокойно, это да.

Ну, я вам просто приведу один пример. Немножко Вас разочарую этим примером, и отвечу в частности этим примером на Ваш вопрос. Недавно, когда мы встречались, недавно совсем, в Сочи с Президентом России, вы помните ОДКБ этот саммит. Я немного раньше выехал, на выходные туда, нахожусь там, ну и мне докладываютсводки. С нами находился один такой добрый человек, которого я знаю давно, и родился он почти в одной деревне со мной, серьезный человек. Смотрю, сидит, нос повесивши. Спрашиваю: "В чем дело?" Ну он мне начинает рассказывать: "Да вот, – говорит, – четверо в квартиру ворвались с оружием к сыну, связали, на пол положили, что-то из денег забрали и так далее и так далее". И притом не в масках, а в открытую. Конечно, это уникальный случай, это редко бывает в Беларуси, но я сразу же позвонил Министру внутренних дел, говорю: "К моему приезду эти люди должны быть найдены". Это вопиющий факт! И вот на это надо реагировать публично и жесточайшим образом. Через четыре дня эти люди были найдены, хотя это было не так просто, притом найдены в кабинете, есть ребята умные, они аналитически вычислили всё, сопоставив некоторые факты и показания. Нашли. Ну, сейчас они ждут жесточайшего наказания. Жесточайшего!

О чем говорит этот пример? Их, к сожалению, немало. У нас транзитная страна, бандюг у нас была уйма. Я потом еще один пример расскажу, приведу. Но самое главное – не прощать. И милиция, если она милиция, она должна свой хлеб и деньги, которые государство выделяет для них, оправдывать. Не прощать!

Что греха таить, иногда знакомые, бандиты, родственники вмешиваются где-то, кого-то выкупают, подкупают и так далее. У нас это невозможно. Каждую неделю, как минимум, сводка на столе у Президента о происшествиях, и Президент может взять под контроль любое дело.

Более того, вот Госсекретарь присутствует, он курирует силовые структуры – главный мой помощник в этом плане генерал-полковник Мальцев.

Вот недавняя его информация на границе. Незаконно, литовец по-моему, Бут (Бут, да, даже фамилию помню), некий Бут проник на территорию Беларуси. Из-за головотяпства, конечно, пограничников! Добрые отношения – они его оставили, пошли в свою эту контору, пока пошли, а он в машину и бежать. А там непонятно какое вещество (металлического цвета, как мне докладывали) собака обнаружила. И он бежать. Кто его знает, что он везет: наркотики, взрывчатые вещества и так далее? Вот он мне недавно доложил. Так же, как через сутки доложил, что его нашли на границе где-то уже с Россией в Латвию или в Литву – ехал в другом автомобиле. Вытащили, связали и в камеру завели.

То есть, если есть факты, ни в коем случае не должен это пропустить мимо ушей и не подумать: господи, я же Президент, разве это мои дела, есть там кому этим заниматься? Тогда все от тебя подчиненные будут знать, что мало не покажется…

При падении на 17 процентов за прошлый год у вас раскрываемости, у нас на 8 процентов она выросла. У нас она и так высокая, раскрываемость. И сам подход, сама политика. Это даже не законодательство, понимаете, это крючкотворы-юристы иногда заводят нас и вас в заблуждение, хотя я очень хорошо к ним отношусь и понимаю, что Конституция, закон – это основа. Но быстро всё не пропишешь в жизни. В советские времена мы по духу были больше праведниками и правильными, нежели по законам. Мы их и не знали, эти законы, но плохо или хорошо, но нам в голову идеологически вбивали то, как надо жить.

Вот это никогда не надо отбрасывать. И, если ты Президент, не только Президент, даже некоторые вещи тот же Госсекретарь, мой помощник, или министр на своем уровне решают именно в таком ключе. Потому что в таком ключе, принято решение, развивать наше общество и обеспечивать его безопасность.

Поэтому мы тут не прощаем. Мы не отменили смертную казнь. Я не считаю, что это хорошо, что у нас есть смертная казнь, но ведь не я виноват и не я причина тому, что она сохраняется, потому что есть в стране процессы такие, где нужно применять смертную казнь. Возьмите теракт в метро. В нашей-то стране, в Беларуси! Тоже ребята за трое суток вычислилии нашли. Какое они имеют право на жизнь, если погибли люди в этом метро?! Он это делал умышленно. К примеру.

Поэтому целый комплекс вопросов, целый комплекс мероприятий и, если хотите, уклад самой жизни в государстве, в обществе должен формировать такую безопасность наших людей.

Я еще раз говорю, что нас в открытом эфире слышат не только в Беларуси, мы транслируемся на половину России, до Урала наверное, по радио, мы транслируемся сейчас на Украину, на соседние государства, они всё это слышат, что я говорю. Если я буду врать, они будут с меня смеяться. Поэтому я оговорки всегда делаю, что у нас всего хватает, и привожу вам конкретные примеры.

Ну, еще один пример, который вам обещал привести. Время уже прошло, дело, так сказать, ушло, я уже могу об этом говорить и где-то об этом уже говорил. Когда я стал Президентом (Союз только развалился, самая страшная была беда, а мы – страна транзитная, мы должны обеспечить безопасность, мы на этом что-то зарабатываем, и наша главная магистраль Брест–Москва, и туда, на Берлин, из Москвы на "Транссиб" идет, основная артерия эта Олимпийская трасса в свое время была построена), у нас я столкнулся в первый раз, будучи еще "сопливым" мальчонкой-Президентом, с этим бандитизмом. Мне приходят и докладывают: там остановили машину и кого-то убили, а автомобиль забрали. Тогда же не столько было "Мерседесов" в России да и у нас, как сейчас, это была редкость, и бандиты сразу же глаз положили на эти автомобили и на хозяев, которые перемещались. Вот они видят: "Мерседес" едет какой-то или "Ауди", они останавливают, под видом милиции или еще чего-то. Если сопротивляешься – могут убить или искалечить. Автомобиль забирают, и всё, что в нем, забирают и так далее.

Я вынужден был принять радикальное решение. Собрали несколько групп, машин-то мало было таких, взяли крутые автомобили взяли и устроили ловушки на этой трассе – от вашей границы до Бреста. Всех, кто сопротивлялся из бандитов, расстреливали на месте. Три группы таких уничтожили. Четвертой не было. И до сих пор тихо и спокойно.

Может, это слишком, но я не находил другого метода ответить на этот разбой, как дать в морду. В сортире не мочили, но в морду дали.

Вот еще один пример. Но все поняли.

Поймите, бандит понимает только тогда, когда ты с ним разговариваешь на его языке. Но при этом, ни в коем случае не надо зарываться. Если справедливо – поймут. Если нет – будет еще больший криминал, чем тот, который ты хочешь искоренить.

Еще один пример. Лет восемь тому назад мы контролировали какую-то бандитскую группу в разборке, серьезно контролировали по всем направлениям, и мне Министр, прежний Министр внутренних дел, докладывая, говорил: Александр Григорьевич, вот оперативная информация: этот бандит, который у нас сидит, разговаривает со своим коллегой в Москве (у них разговор шел о какой-то сходке и прочее); они говорят, что наши пригласили их приехать в Беларусь, чтобы обсудить какие-то вопросы, он ему говорит: "Вы что, вообще сдурели, – я близко по тексту привожу, – вы что, сдурели… у вас же там этот ненормальный, у вас же законов нет (то есть я ненормальный, и законов у нас нет... – это бандит говорит). Поэтому мы, – говорит, – туда не поедем".

Были и такие случаи. Это смешно, но это действительно так было, и это реакция этого криминального мира.

Были и другие факты. У нас очень много торгуют, наверное и сейчас, честно говоря, я сейчас почти не бываю на рынках, а раньше я очень часто бывал, когда надо было наводить там порядок. Вплоть до того, что, я уже где-то рассказывал, Павлу Изотовичу Якубовичу (наверное, он есть? а-а, вот он сидит) из "Советской Белоруссии" я говорю: "Слушай, давай сделаем так: ты бери осенью (где-то вот в это время), зарежь свинью в деревне. Потом, как обычный крестьянин везет мясо продать на рынок, пройди этот путь с журналистом, и тот потом пусть все опишет: где его задержали, как ему предложили отдать по дешевке мясо, те, которые контролировали рынок этот, бандюганы (ну, они не бандюганы, а экономические бандюганы, они не стреляли, ничего, но вокруг рынка ходили и забирали мясо по дешевке у людей, и продавали по монопольно сформировавшимся высоким ценам)". Ну и он повез этого поросенка. Назавтра выходит "Советская Белоруссия" со всем этим описанием. А затем были жесточайшие разборки по всем направлениям. С тех пор мне, в общем-то, не докладывали, что у нас на рынках плохо.

Но рынок – это лицо. Вот вы можете поехать на эту несчастную "Комаровку" как у нас ее называют, "Комаровский рынок", и посмотреть, есть там порядок или нет.

Но с того все начиналось. И мы наводили железный, жестокий порядок, подключая общественность, общественное мнение и так далее, и так далее. Но никому спуску не давали. Никому! Но при этом, запомните, ты должен быть сам чистым. Если ты борешься с коррупцией, проводишь эти острые мероприятия и так далее, и не дай Бог тебя народ заподозрит, а ведь это не спрячешь, ведь если ты, даже будучи главой государства, миллион получил в виде взяток, то ты нигде это спрячешь. Ведь те, кто тебе дают, они на кухне с женой, с любовницей, с кем угодно будут обсуждать, с друзьями выпил и рассказал, а мы же люди русские, выпил – язык развязался – всë рассказал, а завтра вокруг тебя сформируется слава, что ты просто такой же бандит, как они. И тогда ты никогда порядок в стране не наведешь.

Ну, я вам, наверное, элементарные вещи говорю. Так должно быть в любой стране, которая хочет, чтобы у нее был порядок. Так действуем и мы.

Но я вам привел такие вот жизненные ситуации и примеры, их можно было бы привести немало, которые предупреждают любого бандита, который приезжает к нам из-за границы, да и местных бандюганов, что мало не покажется и все перед законом равны: близкие, которые возле тебя сегодня расшаркиваются, возле левой и правой ноги, дальние и прочие. Ко всем отношение одинаковое. Будет это – будет порядок в стране.

Марков В.А. Александр Григорьевич, спасибо огромное за предельно откровенный ответ.

Игнатов П.И. (директор издательского дома "Липецкая газета"). Александр Григорьевич, привет Вам из центра России.

Мы с большим вниманием относимся к нашей братской Республике Беларусь. У нас тоже с вашей республикой установлены очень деловые и культурные связи, мы проводим ярмарки, выставки. Мы помним Ваше личное участие в организации поездки наших ветеранов в Брестскую крепость. За это Вам низкий поклон. Но на сегодняшней пресс-конференции мне хотелось бы поднять другую тему. Приближается юбилей Победы. Как известно, наши отцы и деды воевали и одолели немцев вместе. Однако очень много сейчас пошло разговоров опринижении роли наших народов в Великой Отечественной войне. И, может быть, придет тот момент, когда придется нашу Великую победу защищать по-настоящему. Вот в этой связи, как Вы смотрите на то, что, может быть, мы совместными усилиями организуем проект, например под условным названием "Победа одна на всех", думаю, что многие участники нынешней пресс-конференции поддержат эту идею, и мы могли всколыхнуть немножко общество, придать величие подвигу? Ведь более яркого примера в воспитании патриотизма просто не существует. А здесь могли бы быть не только публикации в газетах, но и фильмы, и фотоальбомы, и организация совместных, может быть, каких-то пресс-туров на эту тему, может быть, конкурсов журналистских работ.

Ваше мнение по поводу сохранения памяти о Великой Отечественной войне и о подвиге наших народов в этой кровавой битве?

Спасибо.

Лукашенко А.Г. Для того чтобы сохранить память, старшее поколение и мы с вами должны не просто помнить, и уже мало того отдавать дань этой Великой победе, мы каждый день, каждый час должны воспитывать своих детей, внуков, у кого они есть, рассказывая об этой войне. Это не просто слова, которые я сказал. Я вам из своей жизни могу привести пример. Каждый вечер, когда мне приходится укладывать малыша спать своего, он мне говорит: "Так, телевизор нельзя смотреть? Ты мне рассказываешь историю". Я говорю: "Что, опять про войну?" – "Опять про войну". Я говорю: "Коля, у меня уже нет историй этих". Каждый вечер про войну, про Сталина, про Гитлера, как они планировали эту операцию… Это пацаненок в третьем классе, а ему про войну и про войну, и целый год. И я, конечно, с определенным подтекстом, пусть уже по две минуты, по три рассказываю. Потому что действительно уже мне нечего рассказывать, хоть я по своему образованию первому историк, я уже ему перешел на войну с Наполеоном: с Великой Отечественной войны – на Отечественную войну 1812 года. Уже чертежи ему выстроил, чтобы он понимал: где революция была в 1917 году, что до революции Наполеон шел в Москву, а потом Бородинские сражения, как они назад отступали. Как-то мы летим на вертолете, я говорю: "Вот здесь, на Березине, помнишь, я тебе рассказывал про французов, здесь их и утопили, мосты сожжены были". И так далее и тому подобное.

Извините, что я говорю о собственном ребенке, но я просто, как пример, хочу сказать, что его уже сейчас не надо поворачивать к тому, что была война и что фашисты нам нанесли огромный урон. Если идет телевизор, он сразу щелкает каналы: "Так, папа, посмотрим, что на "Звезде" (знаете такой канал, "Звезда", патриотический, в общем-то, удивительно, что в России такой канал откровенный). Вот он смотрит, особенно фильмы военные, как бандитов, была целая серия передач, как в советские времена ловили этих бандитов, убийц и так далее.

То есть это должно быть нормой в наших семьях. Потому что та молодежь, которая приходит, хорошая, как мы говорим, чудесная молодежь, но это молодежь другая, они этим не живут, чем жили даже мы в советские времена. И это очень опасно.

То, о чем Вы сказали. Любое мероприятие! Мы к этому не только подключимся, а мы будем главными инициаторами, если нужно, и проводниками этого мероприятия.

То, что в Беларуси делается, вы, наверное, это видели, знаете. У нас есть музей Великой Отечественной войны, вы тоже, наверное, знаете его, на центральной площади. У нас принято решение: мы создалипроспект Победителей (мы находимся на проспекте Независимости, а под углом 90 градусов на Кольцевую дорогу – выходит проспект Победителей, там все наши знаковые события в истории) – туда мы, построили, и переносим новый музей Великой Отечественной войны. Это будет самый современный, это будет самый крупный музей в Европе Великой Отечественной войны. И об этом знают все. И там, у этого музея и у Стелы Победителей, на проспекте Победителей у Стелы городу-герою Минску, мы проводим все торжественные мероприятия: и праздник Победы, и парады, и так далее, и так далее. Наверное, я тоже не похвастаюсь безосновательно, это, видимо, так, но все-таки у нас, в Беларуси, молодежь сильно помнит и знает, что такое Отечественная война последняя и чего она нам стоила.

Ну и совсем последнее. Когда я стал Президентом, это было год спустя, выступая в феврале (нынешний Госсекретарь был Министром обороны тогда, по-моему), я выступал у военных 23 февраля, как обычно, наш праздник военных, и об этом сказал: вы обратите внимание, что у нас хотят отнять эту Победу, отнять, и показать, что не мы были защитниками, не мы защитили от "коричневой чумы" Европу, и весь мир в том числе, потому что, если бы Советский Союз в годы войны проиграл, последней войны, эту войну, ну, про Африку мы не говорим, но Америке было бы жарко. И, явно, Америка не удержалась бы, а Гитлер был на пороге создания ядерного оружия – хватило бы всем от этого маньяка.

Когда я отдал оценку этому и на всю Европу об этом сказал, а тут только Советский Союз развалился, экономическое положение тяжелое, Борис Николаевич говорит мне: "Слушай, ты может
как-нибудь поаккуратней с ними". Я говорю: "Борис Николаевич не могу, мы каждого третьего человека загубили в этой войне, искалечили, и умерли после войны. Треть населения! Как можно об этом молчать?!" И вот слово в слово, что Вы сказали, тогда это было сказано. Это было непопулярно, и в той же России это было не популярно, вы это помните.

Поэтому мы с тех пор не изменились. Мы следуем этим
курсом.

Скибина О.М. (корреспондент газеты "Оренбуржье").Уважаемый Александр Григорьевич приношу Вам приветы, привезла из Оренбуржья, нашего славного города, который до сих пор вспоминает Ваш приезд в 2000 году, потому что ту дорогу, по которой Вас везли, настолько хорошо отремонтировали, что до сих пор она не нуждается в капитальном ремонту.

Лукашенко А.Г. …держится.

Скибина О.М. Хотя к нам приезжали и другие: и Путин, и Медведев, но вот есть у нас такая дорога, по которой, видимо, вас на
газ-завод возили по ней, она не самая центральная, до сих пор она называется Лукашенковской.

Лукашенко А.Г. Тоже польза была от приезда.

Скибина О.М. Поэтому приезжайте еще раз. Может, еще одну дорогу нам сделают по-человечески.

Лукашенко А.Г. Давайте мы вам построим дорогу там. С губернатором договоримся.

Скибина О.М. Давайте, я передам, я передам нашему новому губернатору.

Лукашенко А.Г. Какую хотите – выбирайте – вместе построим дорогу.

Скибина О.М. Хорошо. Спасибо. У нас губернатор теперь новый, по фамилии Берг, и мы шутим, что пора город Оренбург переименовать в город Оренберг.

А я хочу поблагодарить, во-первых, в Вашем присутствии все начальство вашего удивительного города Гродно. Я уже не в первый раз в Беларуси и каждый раз маршруты не повторяются, и вот мы были на удивительной земле, нас встречал нас удивительный человек Семен Борисович Шапиро, вот настолько приятно было с ним общаться, он, знаете, нас просто вывел по городу, провел по одной улице… Всë знает, во всем разбирается!

Лукашенко А.Г. Ну Вы просто евреев любите, поэтому Вы его хвалите.

Скибина О.М. Возможно. Я вообще люблю людей с юмором. А у него его не занимать.

Лукашенко А.Г. Знаете, я Вас перебью. Часто рассказываю. Я его пригласил и говорю: "Семен Борисович, поедешь в Гродно губернатором". Он говорит: "Господь с Вами". – "Ты чего?" – "Я ж еврей". Я говорю: "Так у нас черта оседлости была. У нас, от Одессы до Питера (вы помните, Екатерина ссылала). У нас, – говорю, – тут все перемешено, чего ты переживаешь?" – "Ой, Александр Григорьевич, будут Вас упрекать и прочее". – "Давай поезжай и сделай дело, выстрой нормальную область, отстрой, чтобы за это уважали Вас в Беларуси и в России в том числе". Вот так вот несколько лет назад был назначен Семен Борисович.

Скибина О.М. И Павел Константинович Скробко, который с нами ездил, удивительный тоже человек.

Поэтому очень хотелось бы лично Вампередать благодарность им, чтобы они тоже почувствовали, услышали нас.

Лукашенко А.Г. Но они не просили Вас об этом?

Скибина О.М. Нет, не просили. Нет, они нас не просили, но я думаю, что я выражаю общее мнение.

Вообще у вас удивительно красивые мужчины, надо сказать. Говорю Вам как женщина, которая не в первый раз уже завидует – народ, стать…

Лукашенко А.Г. Вы замужем?

Скибина О.М. Да.

Лукашенко А.Г. Надо аккуратнее, а то дойдет до мужа – он будет ревновать Вас.

Скибина О.М. Стать и все прочее, которое, так сказать, на зависть нашим мужчинам, может быть, вот здесь представлено в лучшем виде.

Знаете, вопрос я заготовила один, а вот спрошу другое. Я сегодня утром открыла Интернет, а он пестрит сообщениями о том, что Лукашенко пообещал первому рожденному ребенку 10 тысяч долларов, следующему – увеличить еще сумму, и что это нанесет урон Беларуси (это наши, естественно, средства массовой информации), больше миллиарда нужно вытащить из бюджета. Это понятно, это все замечательно. А вопрос у меня такой: Вы не боитесь, что рожать начнут асоциальные элементы?

Лукашенко А.Г. Боюсь.

Скибина О.М. И как?

Лукашенко А.Г. Я боюсь это по жизни. Потому что я от той земли пришел, где вы сейчас стоите, и у меня таких асоциальных элементов было море.

И я вам могу привести конкретный пример. Пятеро детей. Практически нигде не работали, и даже не 5–10 тысяч этих, а на то пособие жили, которое государство платит. Когда я пришел в дом к этой семье, работая руководителем на селе, а я, в общем-то, человек такой неспокойный всегда был, а дети – для меня это… Я прихожу в дом, никого дома нет, все настежь раскрыто, а зимой, и сидят детишки, в основном маленькие (двое больших, трое маленьких – картинка до сих пор перед глазами), и руками со сковородки соскребают какую-то лапшу, которую приготовили, наверное, три дня назад (она подгорела на сковородке, а они, эти детишки, есть нечего, они ручонками своими соскребают эти остатки, для того чтобы поесть). Мое было решение абсолютно незаконное, антизаконное и прочее – на территории хозяйства, где я работал, была введена жесточайшая дисциплина: проверены все семьи, прежде всего многодетные, неблагонадежные, они никогда не получали больше пособия. Это пособие, я создал комиссию в хозяйстве во главе с главным экономистом, она собирала это пособие. Я посылал их в семью. Если школа, завтра школа, то мы детей одевали полностью, покупали все, что необходимо. Но чтобы меня не обвинили, что я диктатор и что я так поступил, нельзя было (это в конце советского периода нашего было), я дополнительно еще в два раза увеличивал эту сумму за счет прибыли хозяйства. Вот было, допустим,
300 долларов, я еще 300 давал, если в доллары перевести. И мы шли, одевали детей, кормили, все, в школе их кормили за эти деньги, а родителям мы эти деньги не давали. И мы их заставили работать – через милицию, через товарищеские суды и так далее, и тому подобное. Уже, как работали, но из дома вытащили.

Вот мое отношение к подобным вещам, и, как Вы говорите, что асоциальные эти семьи начнут рожать. Это первое.

Второе. У нас сегодня очень жестокое отношение к тем, кто рожает и детей смотрит не так, как надо. Я боюсь, поскольку экспромтном все отвечаю, боюсь быть не пунктуальным, допустим, или не ответить всеобъемлюще на этот вопрос, но самое главное, каждая семья, в какой бы деревеньке она ни жила, не говоря о городе, многодетная и не многодетная неблагополучная семья находится на учете. В милиции они у нас, в детской комнате в милиции, да? В милиции на учете, да?

Русый М.И. В милиции. В органах власти и в милиции закреплен за каждой семьей какой-то человек.

Лукашенко А.Г. Да, в райисполкоме отдел, и в милиции все закреплены за этой семьей. И недай бог, поступил сигнал, а они обследуют постоянно, мы видим, что эта семья не может вырастить нормального ребенка… Уж какой он там родился, как Путин говорил, что Господь равных нас родил, ну, дай Бог, но мы это контролируем. Если только мы видим, что семья неспособна, мы немедленно забираем ребенка из семьи. Немедленно! Никакие суды здесь, вот уже честно вам признаюсь, никто не поможет, забираем.

Но мы содержим этих детей не за счет государства, а за счет родителей, еслиони не работают – мы их на принудиловку отправляем.

Сегодня сколько процентов?..

Голос из зала. Уже больше 70.

Лукашенко А.Г. Больше 70 процентов расходы на содержание этих детей покрываются этими асоциальными пьяницами и бездельниками. Больше семидесяти, а было – ноль. Забрали, и за счет государства содержим. А они и дальше пьянствуют, а может быть, и рожают.

Поэтому очень жестокая здесь система. Тебя устраивают на работу, но, если ты не ходишь на работу, ты можешь оказаться за решеткой. Ты должен заработать деньги и отдать на содержание детей!

Есть и хорошие, очень много таких примеров, когда мы детей в семью возвращаем. Когда ну хоть, может, наполовину родители одумаются, и понимают, что, все-таки человеческое чувство есть, что ребенка своего потерял, что его нет, он где-то там, хотя бы между пьянками понимают. Есть люди, которые начинают это понимать. Возвращаем под жесткий контроль. Бывает и это.

Поэтому, конечно, я боюсь, что… Ну, давайте так, откровенно: все-таки большинство подавляющее в Беларуси многодетные семьи – это нормальные семьи. Есть и такие, о которых Вы говорите, асоциальные. Но ведь это проблема этой семьи, этих людей, но еще большая проблема и вина государства. Государство должно создавать такие условия, чтобы единичные были случаи вот этих асоциальных семей. Ведь есть такие государства, где единичные случаи. Есть! Ну, называют, я не знаю, Скандинавские страны и так далее. Я готов в это поверить. Вроде в Германии неплохо. Мы к этому стремимся, чтобы их было меньше.

Поэтому, конечно, приходится чем-то жертвовать.

Что касается – миллиарды и так далее, и так далее. Ну, это люди, которые слышали где-то звон, но не знают, как звенит. Я, рассказывая людям на "БЕЛАЗе", когда они пришли ко мне и говорят, что больничные листки, как-то вот Правительство приняло решение, сегодня невыгодно болеть... Я говорю: "А вы что, вы болеть собрались?" Смеются… Ну и потом зашла речь о семье, о детях, то, что я вам сказал, что самая большая проблема для нас – это население. И мы должны, даже если это миллиард будет стоить, найти, от чего угодно: от лекарств, от образования, от чего угодно мы этот миллиард должны найти, ради того, чтобы женщина рожала, и семьи были обеспечены. Согласитесь, это большая проблема. И у вас эта проблема есть. И, может, она еще острее стоит, чем у нас, потому что вы полмира занимаете по территории, а у вас 140 миллионов человек всего лишь.

Поэтому надо это делать. Но я говорю, что люди слышали звон, но не знают сути. Я говорил в общем. Потому что я вот при выезде на "БЕЛАЗ" просто прочитал записку, когда-то поручил одному человеку, многодетная семья у него: "Проработай вопрос, все-таки ты чувствуешь этот вопрос". Банкиру. Он говорит: "Хорошо, Александр Григорьевич, я проработаю". – "Изучи, – говорю, – в мире опыт, в России, как это решается вокруг. И внесите предложения еще от таких же многодетных, но толковых семей". У него, по-моему, четверо деток. И вот он мне записал записку эту, я ее прочитал, ну и людям, как пример, говорю: "Вот только что мне поступило предложение. Мы, конечно, в этом направлении будем работать. Не знаю еще, что мы выберем, но есть предложение – большая семья, в частности предложение: за первого ребенка – 10 тысяч, за второго – 10 тысяч, за третьего – еще 10 тысяч, но, если ты, родитель, вносишь часть на этот счет. Это счет в банке. Ты его не возьмешь, этот счет, до определенного времени (до трех лет пока не исполнится ребенку или до совершеннолетия – мы должны еще решить). Это не то, что тебе дали 10 тысяч – и ты пошел пропил их вместе с дедушкой, бабушкой и так далее. Нет, это, как у вас материнский капитал, накоплениеи так далее, но более прозрачный для людей: родил ребенка – вот тебе энная сумма, я говорю – к примеру, 10 тысяч, может, это будет 20 тысяч, может, 5 тысяч, это будет зависеть от экономической ситуации в стране, есть у тебя деньги или нет. Если нет, что ты там, на этом счете, оставишь? Ничего ты там не оставишь.

И вот в таком духе я разговаривал с людьми. Ваши "яйцеголовые" умники, негодяи в этих газетах… это враги, они Лукашенко на дух не переваривают и Беларусь в том числе, они начали ерничать: "А-а, вот такая финансовая ситуация в стране, а где он миллиарды найдет и прочее..." Ну, во-первых, это 350 миллионов, если по десять, десять и десять, в год – 350 миллионов. При ВВП под 60 миллиардов долларов, я думаю, Беларусь, при ее порядке и дисциплине, 350 миллионов может найти. Если другие суммы, то это будет где-то под 800 миллионов долларов в год.

Это, если о суммах говорить, примерные расчеты. И никаких там ни миллиардов и так далее.

Но, еще раз подчеркиваю, это одно из предложений. И мне предстоит в ближайшее время выбрать это предложение, для того чтобы вас подтолкнуть рожать.

Сколько у Вас детей?

Скибина О.М. Двое мальчиков.

Лукашенко А.Г. Это что за порядок – двое? Двое мальчиков – это хорошо. А где девочка?

Скибина О.М. Я уже приблизилась к той черте, которая называется "пенсионной реформой".

Лукашенко А.Г. Если Вы забеременеете, не дай Бог, и захотите рожать, приезжайте в Беларусь, мы всё вам оформим в лучшем виде.

Скибина О.М. Спасибо. Я забыла представиться, Ольга Скибина. Спасибо.

Лукашенко А.Г. Оля, подумайте дома вместе со своими.

Скибина О.М. Хорошо, но только от белоруса. Согласна. Девочку.

Лукашенко А.Г. И это можем организовать, не вопрос.

Скибина О.М. Спасибо, я очень надеялась на этот ответ. Спасибо.

Лукашенко А.Г. От белоруса, от еврея, от поляка. У нас украинцы, русские хорошие. Вот выберите, на выбор.

Скибина О.М. Спасибо, Александр Григорьевич.

Лукашенко А.Г. Посмотрите, во Алла какая молодец, Пугачева. Двойняшек! Это, вы не представляете, какое счастье в таком возрасте иметь детей. Я представляю, потому что у меня в таком возрасте малыш. Вот я Вам советую. Как недавно у меня один разговор был с одной хорошей девушкой, которая одна в семье у родителей. Она одна, ну как это так? Ну и поручил с родителями разобраться: если родители не могут, то мы подключимся. Так и Вам говорю.

Скибина О.М. Спасибо.

Лукашенко А.Г. Да. Поэтому, трое…

Скибина О.М. Тем более у вас очень хорошие медицинские центры. Если что – вынашивать к вам.

Лукашенко А.Г. Да, можете ко мне, Оля.

Скибина О.М. Спасибо.

Лукашенко А.Г. Но, я еще раз говорю,если серьезно: трое детей – это должно быть нормой.Только тогда мы будем иметь перспективу развиваться как нормальное суверенное и независимое государство.

Поэтому цена вопроса в этом плане – может, и миллиард, а может, и два. Но цена велика. Цель велика. Плата должна быть за суверенитет и независимость огромной. Без людского ресурса ни черта не будет, никакого государства не будет.

Поэтому пусть эти, не хочу их больше оскорблять, я тоже начитался, мне выписали эти все материалы, когда я говорил по этим детям, и наша оппозиция тут так называемая (у нас, правда, оппозиции нет, это "пятая колонна", они на деньги Запада живут здесь), вот Лукашенко где-то даже в шутку брякнул, вот Вам пообещал ребенка, они сейчас напишут, что Лукашенко Ольге пообещал ребенка, и он готов этого ребенка там…

Скибина О.М. И будут правы.

Лукашенко А.Г. Я на это спокойно смотрю. Я на это смотрю спокойно. Моя цель – чтобы люди в стране были в безопасности и рожали детей, и не боялись за их будущее. И мы должны это обеспечить, чего бы мне это ни стоило. Никакой популизм здесь не приемлем. Любая мать и здравомыслящий отец меня поймут. Если я даже из пенсий и зарплат заберу этот миллиард, сформирую и отдам детям, они поймут. Почему? Знаете, откровенно говорю в прямом эфире, белорусы наши немножко избалованы, избалованы государством. Доходит часто во многих коллективах до того, что… я, в общем-то, жестким был руководителем, очень жестким: если не работаешь – труба. Меня и в райком могли затянуть, и выговор объявить за это, и прочее, но я всегда заставлял работать. Люди должны работать. И сегодня белорусам говорю: у нас только ленивый может не заработать денег. Ну, Россия огромная,
где-то на окраине, в Оренбургской даже области, это от центра сколько, хотя у вас еще можно заработать, но есть такие места, и их много, где очень тяжело заработать: или предприятие разрушилось, или еще что-то. А что мешает в Беларуси заработать? Через нас летают, бегут, ползут, на велосипедах едут. И не бедные же люди. Путешествуют не бедные люди. Так ты им окажи услугу.

Заставлял вот эти агрогородки сделать. У нас их уже тысячи по стране. Зарабатывают приличные деньги. И люди туда валом идут, особенно из России, а еще больше с Запада. Я говорю: "Вы чего туда ломитесь, денег же стоит?" – "За тишину хотим заплатить и побыть в тишине". Вот ответ русского человека. Богатого. В деревне сидит в этой, рад, и платит бешеные деньги, и поддерживает их, и еще и в регионе. Есть комфортабельные очень агроусадьбы.

Кто мешает в Беларуси заработать? Едут люди по трассе
Брест–Москва на Гродно, на юг, на Гомель, хорошие дороги, едут люди, они нуждаются в услугах – предложи эту услугу прямо на дороге. Заработай.

В Беларуси заработать можно. Всегда. И, я даже больше скажу, может, меня опять начнут завтра критиковать, можно заработать немало, если ты этого хочешь. Но у нас часто так: где-то зарплату чуть меньше дали, не вовремя выплатили, и еще, бывало такое, что рабочие становятся фронтом: "Так, наш Президент вас заставит выплатить зарплату". Ну, конечно, этот руководитель побаивается, при нашей-то власти, а вдруг напишут завтра Президенту, разбираться начнут. И где-то незаработанные деньги начинали платить. Я вынужден был отреагировать, что зарплата –
это зар-плата, а не зря-плата.

Поэтому должно быть объективное, жесткое в этом плане отношение к людям. Но этим самым, защищая людей, проводя социальную политику, реагируя на все проблемные вопросы, притом на самом высоком уровне, люди уверовали в том, что, может, где-то надо и сачконуть, извините меня за грубость, и недоработать. Хотя это опять же опасно у нас, но бывает так.

Мы не бросали людей в этот рыночный омут. Помните, как это было у нас, со времен Гайдара у вас, и так далее? Вот давай рынок, и все. Мы это делали постепенно. И мы даже до половины сегодня не дошли того, что есть у вас. И я считаю, что нельзя так с людьми поступать. Надо все делать аккуратно. Да, можно сегодня раздать людям энное количество денег и всех перевести на платную медицину. Ну и скажите, где эти деньги окажутся? Ну,
20 процентов – пропили, 10 – потеряли, 30 – прогуляли, еще что-то, а завтра заболели, и что, я их под забор брошу?! Как в Америке будут валяться под забором?! Нет! Ведь мы славяне, мы православные люди, у нас совершенно иная политика, у нас подходы, у нас нутро, душа, совершенно другая, мы этого не сможем сделать. Почему я должен эту политику осваивать за один год…

Поэтому у нас в основном, в подавляющем большинстве, за исключением, я не знаю чего, ну, кроме зубопротезирования или еще чего-то, у нас государство отвечает за человека в сфере здравоохранения. И мы полностью в этом году и в следующем закончим модернизациюздравоохранения. Вот туда мы ввалили не один миллиард долларов.

Из Псковской области в Витебск сегодня (я знаю, что есть, я посмотрел по списку, есть журналисты из Пскова) очень много женщин едетрожать в Витебск. Не в Англию. Много русских людей приезжает к нам рожать за деньги. И не бедные люди.

Образование. Да, у нас половина – за бюджет учатся, половина – за свои деньги. Потому что нам надо столько, сколько мы заказываем, бюджет. Мы в образовании оплачиваем стипендию – 90 с лишним процентов получают стипендии, те, кто может получать,
90 процентов студентов. Но как-то, наверное, это было ошибочное мое решение, когда я сказал, что, ну может быть и с высшим образованием – пусть кто хочет, тот и получает – и у станка будут работать. Потому что сейчас станки очень сложные, вы это знаете. Вот так сказал, но к станку особо с высшим образованием никто не пошел. И у нас половина…

Сколько у нас тысяч учится? 140, или сколько?

Тозик А.А.(Заместитель Премьер-министра Республики Беларусь).Половина на половину.

Лукашенко А.Г. Половина – сами платят. У нас частных вузов десять. Процент, который они… Сколько процентов частных вузов дают высшее образование?

Тозик А.А. Не больше десяти.

Радьков А.М.(Первый заместитель Главы Администрации Президента Республики Беларусь). 6–7.

Лукашенко А.Г.Меньше. Там где-то половина.

Тоже у нас прошла реформа, за один год мы провели эту реформу. У нас было вузов – в деревне собак столько не было, сколько этих вузов частных. В каждом сарае был вуз. Помните, этот процесс и в России был.

Мы им стандарт. Мы не закрывали. Мы им стандарт: БГУ, государственные ВУЗы, солидные вузы, вот стандарт. Год сроку. Не выйдете – до свидания. Осталось только десять. Но хороших вузов. Более того, в этот вуз ректора никто не назначит, частный вуз, без Министра образования.

Я не знаю, он назначает его или же согласовывает?

Радьков А.М. Министр назначает по представлению…

Лукашенко А.Г. …коллектива?

Радьков А.М. Да.

Лукашенко А.Г. Жесточайшие отношения, жесточайший контроль. Десять ВУЗов частных. Но 6,5 процентов всего от государственных.

Что мы сделали? Тогда я говорю: "Слушайте, ну люди готовы платить, так давайте мы откроем при государственных ВУЗах, нам не столько уже людей, может быть, надо образовывать, с высшим образованием людей, давайте им разрешим – пусть они на платной основе набирают. И это будет поддержка ВУЗам". Сделали.

Поэтому, если ты по конкурсу или еще чего-то, или у тебя деньги есть, ты хочешь получить хорошее образование в ведущем ВУЗе страны, Белорусском госуниверситете, за собственные деньги, потому что по бюджету ты не прошел, пожалуйста, иди. Определенные требования – там без экзаменов тоже не поступишь. И по знакомству – у нас это исключено. На Президентском уровне каждый год создается комиссия, которая контролирует вдоль и поперек поступления в ВУЗы. Тестирование. У вас, я знаю, много шума было по этому поводу. Я своих позвал, говорю: "Смотрите, чтобы так не произошло". Он говорит: "У нас это невозможно". Фельдъегерской связью в это же утро везут документы, которые предложены для тестирования, никто ничего не знает, здесь же при студентах открывают, Комитет госконтроля, контролеры и милиция сопровождают, чтобы никто не вскрыл нигде этот конверт, и так далее и тому подобное. Сколько не контролировали – ни разу не выявили вот таких нарушений.

То есть мы серьезнейшим образом относимся и к образованию, и здравоохранению. Это главное. Если бы мы отдали это на откуп частникам, вот я уже десятки раз убедился в том, что я в этом оказался прав, последний раз с Керимовым… Ни один государственный ответственный человек, если он знает, что еще и контролируется государством как государственная фирма, никогда так бы не поступил, как он. А ему наплевать, это его, он рыночник. Это создавалось россиянами, белорусами, таджиками, узбеками (я не знаю, это предприятие много лет тому назад всеми создавалось) – мгновенно у него оказались эти акции. И он творит, что хочет. И что, это Березникам выгодно, который под землю уходит. А наплевать, что сегодня оно не работает, и люди там получают мизерную заработную плату… Я уже наелся этих частников. Только одно – прибыль схватить и куда-нибудь спрятать подальше, на Кипр, в Швейцарию или еще в какой-нибудь оффшор на Мальдивах, или еще куда-то.

Поэтому вот это святое – образование, здравоохранение, другое и так далее. И, я это к чему говорю, что мы очень спокойно и очень медленно должны приучать людей себя обеспечивать и жить в рыночной экономике.

Еще раз подчеркиваю: мы люди особенные, не потому особые, как Обама про американцев говорит, нет, я так не хочу, мы особенные тем, что всё, что на Западе, и работа, и там, в Америке, и так далее, в плане рыночных этих вот механизмов в экономике, даже по нашему менталитету, по нашей душе это нам неприемлемо. И тут мы должны быть очень аккуратны и осторожны, ибо получим очень сильный обратный эффект. Что в отдельных случаях в России и происходит (когда бросились на этот рынок), а еще больше – в нашей братской Украине. Но уже назад трудно вернуться, понимаете, потому что у жуликов, бандитов, олигархов сегодня большая доля власти. И уже что-то повернуть будет очень сложно. Это уже надо доставать из-под пола пулемет. А это драка, это гражданская
война.

Поэтому, чтобы до этого не дойти, надо идти спокойно, даже не шагами, а по полшага, по четверть шага, как по тонкому льду.

Ой, Ольга, Вы меня от детей до рыночной экономики…

Скибина О.М. Спасибо большое, Вы мне ответили больше, чем на один вопрос. Спасибо.

Прокопьева С.В. (исполняющий обязанности главного редактора газеты "Псковская правда").Александр Григорьевич, я в отличие от коллег, как ни странно, первый раз в Беларуси, хотя живу…

Лукашенко А.Г. Это же не Томская и не Урал, это же совсем рядом.

Прокопьева С.В. Да-да, совсем рядом. Но, тем не менее, действительно в первый раз приехала.

Лукашенко А.Г. А Вы на лето приезжайтес родными и близкими в Витебск отдохнуть.

Прокопьева С.В. Уже всерьез задумываюсь.

Лукашенко А.Г. Потому что там очень много людей отдыхает, в Витебске, россиян, москвичей.

Прокопьева С.В.Уже всерьез задумываюсь.

Поскольку я, скажем, только знакомлюсь с вашей странной и пытаюсь понять уклад, который у вас здесь утроен, мне хочется задать Вам не какой-то конкретный, а общий системный вопрос, очень интересно услышать, что Вы скажете. Мы посетили прекрасные рестораны государственные, пожили в государственной гостинице, посетили предприятия, где очень большая доля именного государственного участия. И мой вопрос такой: как известно, одной из важнейших и серьезных проблем советской экономики было теневое накопление капитала именно как раз предприятиями торговли, предприятиями сферы услуг, экономисты говорят о том, что это была, возможно, одна из причин развала Советского Союза.

Лукашенко А.Г. Возможно.

Прокопьева С.В. Существует ли такая проблема в Беларуси?

Лукашенко А.Г.Наверное. Наверное.

Прокопьева С.В. Но Вам это известно или нет?

Лукашенко А.Г. Коль существует теневая экономика, так, и как последствие и результат – это какие-то деньги, которые в тени рождаются и накапливаются где-то. Я уверен, что это есть в Беларуси. Очень трудно просчитать объемы. Очень трудно. И когда в России говорят, что там 60–70 процентов в тени экономики, я в это не верю, каждый политик, по-разному относящийся к власти, может назвать свою цифру.

Прокопьева С.В.Если позволите, я уточню: я говорю о теневом накоплении капиталов людей, которые работают с госпредприятиями, то есть директоров ресторанов, директоров гостиниц и так далее. То, что было проблемой для Советского союза, когда наличный оборот денег…

Лукашенко А.Г. Вы хотите сказать, что они где-то поворовывают эти деньги…

Прокопьева С.В. Вот в Советском Союзе было так. Есть ли так в Беларуси?

Лукашенко А.Г. А теперь же это разрешено, у нас же рыночная экономика. Поэтому тут даже и сравнивать с Советским Союзом нельзя. У нас рыночная экономика, и особенно в торговле. У нас проблем выше крыши, но это уже идет как законно. Но есть теневое накопление капитала и теневая экономика, которая вообще не подвержена контролю где-то, налоги они не платят и так далее. Я правильно рассуждаю? Теневики, они же ведь не платят, и поэтому в тень они прячут эти деньги. Почему и теневая – они прячут эти деньги. И в Беларуси это есть, но у нас это не приобрело такую страшную остроту. Вы у меня спрашиваете: знаете Вы или нет? Да, знаю, что теоретически это возможно, и практически это есть, но это в обществе не является страшной проблемой. В социологических опросах мы даже не видим этого. Почему, потому что нам удается каким-то образом держать эту "гидру" под полом,наверное. Она
где-то там еще, она себя не проявила, в том числе как коррупция,
как элемент коррупции. потому что мы очень серьезно над
этой проблемой работаем. И эффективно работаем, не жалея
никого.

Поэтому да, у нас есть теневая экономика, я в этом убежден. Более того, я убежден, что теневая экономика это спутник рыночной экономики. Вот там, где есть это "что хочу, то ворочу", а тем более у нас, где еще не сложилась эта система. В Германии, там уже отработана была, как у нас советская система была, до винтика отработана, но были сбои, о которых Вы говорили, в Германии они есть. Но там они уже меньше этой тени. И в Америке в том числе. Потому что там жестокое, допустим в Америке, законодательство: налоги не уплатил – пожизненно можешь получить, а то еще и пулю в лоб или на электрический стул посадят. Там за это страшный спрос. Мы к этому еще не пришли.Ни общество наше к таким жестким карательным мерам не готово, ни мы к этому не пришли.

Поэтому, да, у нас есть теневая экономика. И это, это не только касается государственных служащих, госторговли и так далее. Теневая экономика свойственна и частному бизнесу. Но то, о чем Вы говорите, это, скорее всего, не тень, а это чиновник, госслужащий допустим, или работающий на государственном предприятии, который, имея определенные права, нарушая их, эти деньги подворовывает.

Вполне возможно. Мы совсем недавно (я доклад еще не смотрел Министра внутренних дел) заместителя министра, притом толковый, говорят, был человек, за взятки арестовали, "Белнефтехима" (за распределение там каких-то контрактов и так далее и так далее). И целый шлейф его подельников из частных структур. Все в камере сейчас, договариваются и так далее.

Поэтому я не исключаю. Да, у нас это обязательно есть. В каком объеме – трудно оценить. Это от пристрастий человека зависити того же экономиста.

Ну, я не знаю, может быть, мои коллеги мне тут помогут? Объем этой теневой экономики, и что такое "в тени", и как вот эти руководители государственных гостиниц, государственной торговли могут подворовывать? Подворовывают? И как?

Это Министр статистики. Может, у него есть какая-то статистика.

Говори правду. На себя можешь не ссылаться.

Зиновский В.И. (Председатель Национального статистического комитета). Есть такое понятие – ненаблюдаемая экономика. Ненаблюдаемая экономика в республике примерно разными специалистами оценивается в 20 – 22 процента валового внутреннего продукта (но это не обязательно теневая, а ненаблюдаемая), из которых 13 процентов примерно статистика делает досчет по тем методикам, методологиям, которые приняты в любой другой стране мира, например определенная статотделом ООН. И представляете, наполовину: теневая примерно оценивается в 12–13 процентов от ВВП ежегодного.

Что касается руководителей торговых предприятий, ресторанов и так далее, то у нас всё более и более это частный бизнес. И, конечно, там акционерное общество, действительно с долей государства. Но уже, извините, акционеры сами определяют: какую заработную плату платить и так далее, и так далее, или какие иметь бонусы.Безусловно, возможно и есть какая-то проблема, но она достаточно прозрачная, вот эти все вещи, которые можно оценить, рассчитать и показать.

Лукашенко А.Г. Скажите, а вы что, против, чтобы были государственные гостиницы, госторговля и так далее?

Прокопьева С.В. Я не против. Просто это довольно необычно уже для нас. У нас практически не осталось таких.

Лукашенко А.Г. Вы знаете, я вам скажу, в чем тут проблема. Я, когда стал Президентом, уже у нас курс был такой: бегом за Гайдаром, но торговлю, парикмахерские, эти все услуги давайте быстренько приватизируем и отдадим, и так далее. В свое время, когда я еще был совсем "зеленым", мне пришлось работать секретарем комитета комсомола на торговом предприятии. У меня было 1200 девушек членов комсомола и 3 мужика всего, я третий. Такая была у меня еще должность. И я хорошо видел торговлю, ту, советскую, о которой Вы говорите. Очень хорошо я ее изучил, года три работая секретарем комитета комсомола, но серьезно занимался этой проблемой. И, когда уже потом экономический факультет заканчивал, я сравнивал экономику предприятия аграрного, промышленного с экономикой торговли. Торговля несоизмеримо сложнее для меня оказалась. Но это так, между прочим.

Поэтому я очень хорошо знаю проблемы торговли. И когда я стал Президентом, вот этот процесс пошел, и ко мне уже побежали: "Давайте ГУМ приватизируем, ЦУМ приватизируем". Это у нас государственное же предприятие, да? Ну, контрольный пакет у нас?

Радьков А.М. Контрольный пакет.

Лукашенко А.Г. Контрольный. Я на этом настоял. Крупнейшие вот эти универмаги, которые у нас были на тот период, сейчас уже появилось много этих "Арена-Сити"и прочих. Сетевые они называются такие? Или как они называются, эти центры? Гипермаркеты. Поэтому уже, наверное, наши эти ГУМы, ЦУМы, как раньше были, они не так уж выделяются на этом фоне, но тогда они были крупными. И ко мне пришли: "Вот, приватизировать…" Открываю – до копейки какие-то. И все стремились их приватизировать. Тогда я поручил посчитать Правительству: какой у нас удельный вес в торговле частного, государственного, смешанного и так далее. И оказалось, что на то время еще треть была государственных торговых организаций, плюс "Белкоопсоюз". Ну, понимаете, что это за организация, фактически управляемая государством. Мы ее не разрушили. тот, кто "Белкоопсоюз", потребкооперацию разрушил, а это в основном сельская торговля, тот сейчас кувыркается. У нас "Белкоопсоюз" – эта потребкооперация со всеми недостатками(совсем недавно посадили председателя "Белкоопсоюза" за взяточничество и за еще какую-то коррупцию,.. наверное, суда еще не было, да?). Есть и такие проблемы. Прощения никому в этом нет. Он как Министр, как член Правительства, а в "Белкоопсоюз" руководитель согласовывается с Президентом. Огромная организация.

Я понимал, что, если мы уничтожим потребкооперацию, на селе не будет торговли. Кто будет, какой частник пойдет обслуживатьдеревеньку, где 50 человек живет?! Какой там товарооборот, прибыль…

Мы поддержали этот "Белкоопсоюз". Они строят и магазины, и лавки, автолавки. Ну, по большому счету, у нас могут быть какие-то недостатки – не вовремя куда-то хлеб привезли, в какую-то глухую-глухую деревню. Но я не помню такого за последние годы, сколько бы мы ни контролировали. То есть мы нормально обслуживаем сельское население.

Но еще 30 процентов было государственной торговли. и тогда я сказал: стоп, 30 процентов государственной торговли, 30 – частной, 30 – еще какой-то смешанной и так далее, вот на этом мы должны остановиться. Почему? Я хочу через два-три-пять лет сравнить государственную торговлю, частную и прочую, и сделать определенный вывод. А продать всегда успеем. И пошла конкуренция. Как бы эффективно не работал частник, понятно, что, если он сам создал этот магазинчик,лелеял, за свои деньги, он будет это ценить и эффективно работать. Но есть разные и приватизированные магазины, и разные частники есть, и я должен был посмотреть. Знаете, у нас есть горисполкомовский магазин, который мне всего приводят в пример, минчане его знают, как его… "Радзивиловский"? – "Радзивиловский". Это я попросил председателя горисполкома (умер Михаил Яковлевич Павлов): "Создай мне магазин, который бы был не хуже частного. Можем мы это или нет?" И он создал. И под этот магазин уже частники вынуждены были ровняться. Приходишь туда, а там колбас 250 сортов. И он эффективно работал. и сегодня я не знаю, чтобы государственные предприятия работали плохо, те, которые остались. Значит и государственные могут. Ну и пусть конкурируют, пускай соревнуются. Не потянешь – пойдешь на улицу, и никогда больше этим бизнесом заниматься не будешь. Государственный директор, у него всегда есть такая возможность и шанс – потерять свою должность и ходить с метлой. У нас запрещено из одного кресла руководителя пересаживать в другое.

Недавно Администрация Президента проверяла, контролировала, как выполняется в стране соответствующий Указ Президента. Бывает же так, знаете, вот он работает руководителем, председателем райисполкома допустим, хорошая должность, балду прогонял, пропил район или плохо работал, выгнали его, а он садится в друге кресло, более спокойное и тихое, сидит, и люди возмущаются: "Что это такое, там провалил, здесь сидит, ходит, смеется, а еще и на автомобиле персональном ездит?" Проверили – только в трех случаях обнаружили, по-моему, вот такой факт. Немедленно были уволены! А губернаторы понесли наказание.

Поэтому, если ты не сработал по объективным причинам, по болезни и прочим, мы тебя будем лечить, на руках носить, поддерживать. Но если ты проворовался или провалил на этой должности и не сработал, то ты руководителем больше не станешь.

Жестоко? Не рыночно? Но эффективно!

Поэтому вы, наверное, рассуждаете исходя из того, что видите повседневно. У нас в этом отношении более жесткие подходы, более жесткая политика. Ну, за что и диктатором же обзывают…

Поэтому… Ну опять же, целый комплекс. Может быть, это и не столькоуже прописано нормативно-правовыми актами,может, не под каждый случай мы закон издали, указ, распоряжение Президента, постановление Правительства. Может быть. Но уже уклад такой в обществе сформирован. И не скажу, что это вот умный Лукашенко или кто-то рядом с ним это сотворили. Ведь это идет оттуда. Мы оттуда брали лучшее. А там не все было плохо.

Ну, вы, может, меньше знаетеэто, а я знаю хорошо, что не все было плохо. Хотя у меня, как у ваших некоторых "правдоискателей", сейчас модно на телевидении, особенно в России, в Беларуси-то я как-то контролировал это, да и у нас руководители каналов порядочные люди, у нас такого нет, знаете, выходит некий творческий человек и говорит: "Ах вы знаете,ах вы знаете, меня так давили, так давили…" Ну, возьмем Эльдара Рязанова к примеру. Ну и он иногда это допускал. А я сижу и думаю: "Слушай, так тебя давили, а ты самый светило здесь". Или Высоцкого – так травили, так давили, дальше некуда. А его знал весь мир.Наверное, не очень давили? Ну есть такое. Особенно у вас до сих пор это слышу: "Ах, вот вопреки тому, что меня… я такая была, или такой, великий, меня тормозили, давили, не давали проходу никуда, но я пробилась, я вот такая…" Понимаете, это просто смешно слушать…

Давили, травили, но на сценеВы ни одного бесталанного человека не назовете, что были в Советском Союзе. Там мало было короткой юбчонки, чтобы трусы были видны, выйти на сцену и плясать. Ну, наверное, так вот глянешь сразу – красиво. А потом же ничего не остается – ни песни, ни музыки, ничего. Все-таки отбор был жесточайшим. Ну, может быть, кого-то и придавливали. А у нас что, не придавливают сейчас? Да еще как придавливают. И пожаловаться порой некому. Это я даже как Президент вам говорю. Приходится с такими случаями сталкиваться.

Поэтому я бы не торопился опять же вычеркивать из нашей жизни все то, что государственное. Но мы не против частного. У нас политика одна – быть частному. Я знаю, что такое частное – ты болеешь душой. Но если ты его создал, если тебе не через махинации достались эти акции… Вот вчера или позавчера, вы, наверное, все обратили внимание: 35–40 процентов богатств России – у 110 человек. Гигантская страна – 110 человек! Кто они? Тогда им было 25–27, сейчас под 35–40 лет. Они что, за эти 10 лет миллиарды заработали? Невозможно. Невозможно физически это. Невозможно! Даже в карты не выиграешь. Вот в чем вопрос.

Поэтому, если это частное создано собственным трудом, за свои деньги, или кредиты ты где-то брал, и, как эти, вот вы были в агроусадьбе какой-то – Обухово? – у нас, я говорю, много этих агроусадеб. У нас "Агропромбанк", это я попросил в свое время его, чтобы курировал это. У нас есть даже альбом, специально издан по агроусадьбам, может, вам показывали его, и так далее, вот они сами это создали, или им помогло чуть-чуть государство, и кредиты их. Конечно, они за это дрожат, трясутся за это. Но не это даже главное, а главное то, что этот человек по жизни, как у нас раньше говорили, "вот это кулак…", вот он по жизни хозяин. Вот таких людей – чего против них быть. Но есть обязательства. И самое святое – налог. Он небольшой у них, у других побольше. Налог – 13 процентов (мы за вами побежали… думаю, что, наверное, немножко допустили ошибку, но не важно) – ты его должен заплатить. Смерти подобно, если ты его не заплатил. Тут у нас не такое законодательство, как в Америке, но очень серьезно к этому относимся.

Поэтому пусть будет и государственная, пусть будет и частная собственность, пусть работает и акционерное какое-то общество с долей государства и долей частника.

Кстати, я приветствую – когда на государственное предприятие приходит частник и имеет определенный процент. Сначала не контрольный пакет. И мы наблюдаем за этими предприятиями, как работает этот частник. Инвестирует, развивает, болеет за производство– первая продажа дополнительных акций тебе.

То есть идем очень аккуратно, очень аккуратно и спокойно.

Недавно был шум по поводу "Коммунарки", у нас есть такое предприятие, вы, наверное, слышали. У нас был некий белорус Канцельсон, проживающий в Америке – фамилия то ли Марат, то ли? – Павел Изотович, как его фамилия?

Якубович П.И. (главный редактор учреждения Администрации Президента Республики Беларусь "Редакция газеты "Советская Белоруссия). Новиков.

Лукашенко А.Г. По-нашему Новиков, по их – Канцельсон. Проживал в Америке. Приехал, приватизировал. Я предупреждал, что ни в коем случае нельзя отдавать, это же конфетная фабрика, кондитерская, "Коммунарка", она огромная (у нас их две мощнейшие:"Спартак" в Гомеле и здесь "Коммунарка", ну и еще мелкие). Это же дети. Нельзя, чтобы жулики там наживались. Ну, ладно, продали ему часть акций, он там начал проплачивать остальным, кто от имени государства там был представлен. Какао-бобы, главное сырье для этого, поставлял через свою фирму по завышенным ценам. Доллар стоит килограмм, по 2 – поставляет. Переработали. В России и прочих продавал через свою фирму тоже. Продавал по высоким ценам, а предприятию половину отдавал. И загнал это предприятие так, что не модернизации, ничего. Люди начали жаловаться. Предприятие начало рушиться, терять рынки, и не только в России и за рубежом, но и внутри страны. Это опять дошло до меня. Я приезжаю на это предприятие. Значит, мы у него акции не отбирали, мы ему пинком под это место, и он вылетел из страны. А Министра, который не контролировал, я отправил на это предприятие директором. Прошло почтидва.

Сколько?

Русый М.И. Почти два.

Лукашенко А.Г. Ну вот, это твое предприятие, как вице-премьера, вот ты скажи, не я, вот что там сейчас происходит?

Русый М.И. Идет мощнейшая модернизация.

Лукашенко А.Г.Новую фабрику построил за два года, то есть линию.

Русый М.И. Экономически устойчиво работает. Вот сейчас готова, и приглашаем Александра Григорьевича открывать новую линию по производству батончиков типа "Сникерс", "Марс". Под 100 миллиардов рублей вложено втечение этого года.

Лукашенко А.Г. То есть он построил новые линии, он провел модернизацию только за два года. За счет собственных средств. Это какао-бобы начал закупать в два раза дешевле, вышел на стабильных поставщиков.

В России эти конфеты расходятся мгновенно, потому что знают, что это белорусское и что там еще сохранился государственный стандарт с советских времен. Они вкусные, мы их покупаем здесь, нам не надо никакой импорт. Человек работает. Но я ему тогда сказал: "Вот ты пойдешь, раз не проконтролировал". – "Так, Александр Григорьевич, там же вот частник". Я говорю: "Ты пойдешь сюда руководить. Ты Министр, ты должен был проконтролировать. Ну, если поднимешь предприятие, как только премьер доложит– опять вернем министерское кресло". Думал, он его не поднимет. Он мне докладывал дня два назад: "Слушай, мы ж ему обещали, что министром вернем, а куда его теперь девать? Нет места".

(Смех в зале.)

Русый М.И.Он получает больше, он уже не пойдет, наверное. (Смех в зале.)

Лукашенко А.Г. Ну, слава Богу. А то ведь придется выполнять обещание.

Серьезно, был такой случай.

Ну что, я неправильно поступил? Не проконтролировал – иди на это предприятие. Понравились конфеты, видите, сейчас не хочет в министерское кресло даже возвращаться. Но государство взяло под контроль. И есть результат. А что натворил частник, и вроде бы законно? Слушайте, он закупил какао-бобы, ну и что, что в два раза дороже, рыночная экономика, законно, произвел конфеты (они стоят в России, тонна – тысяча долларов, он продал за тысячу, а предприятию заплатил шестьсот). Ну что, что тут незаконного? Рыночная экономика! А где осталась эта разница в 400 долларов – вот у этого предприятия, которое в России он создал и оно продавало. Это его было предприятие. Он таким образом обдирал основного производителя, который производил эти конфеты в процессе производства, а прибыль эту забирал себе. Вот и всë. И жил хорошо. В Америке сидел. Плевать ему на эту Беларусь.

Поэтому рынок рынком, но везде нужен контроль. И поверьте, вот то, что я говорю, вам кажется это всë просто. В России было бы проще, а нам так тяжело… вы представить не можете, потому что мы, как в жерновах: нас перемалывает Запад, рыночная Россия, а и еще Украина. И как только мы начинаем что-то: "А-а, вы не рыночники. У вас плановая экономика…" И начинают. А отсюда уже и диктатура, и права человека, и политзаключенные, и прочее. Это же вешают потом на эту вешалку всë, хотя этого близко нет. В экономике вся причина! "А-а, Лукашенко, раз ты не отдал там каким-то российским бандитам, олигархам или же западным не продал предприятие (а у нас государственных активов, таких лакомых кусков, много), не продал…" Ну не скажут же, что ты не продал, поэтому ты плохой, Нет. И начинают на тебя вешать всех собак, что ты и диктатор, и такой, и сякой. А причина в чем – не дает. Так я говорю: "Мужики берите, но цена – вот эта. Вот "Беларуськалий" – 30 млрд. долларов". Все хохотали: "Одурел Лукашенко… 30 миллиардов не стоит". Через пару месяцев "Блумберг" публикует информацию, что наша компания стоит больше 30 миллиардов. Я говорю: "Больше мне не надо. Тридцать, я сказал тридцать". Не надо дажетридцать два, а тридцать. Мне предлагают: "Слушай, давай пятнадцать: десять – государству, пять – тебе". Не проходит.

Вот вам рыночная экономика. Ну и что тут незаконного? Он дает свои деньги. Твое дело – бери или не бери.

Нам такая рыночная экономика не нужна. Русским людям она тоже не нужна, россиянам. Мы другие. Ну, может, мы к этому и придем. Может. Я не могу сказать, что наши люди вообще не способны будут жить в этой рыночной среде, я не могу это сказать, это обидит людей. Но давайте будем на контрасте смотреть: вот государственная, вот рыночная и прочая. И будем потихонечку к этому идти. Самое главное, что меня всегда прельщает в рынке, в советские времена это была социалистическое соревнование, ну, какое оно там было, а здесь конкуренция. Конкуренция – это главное. Есть конкуренция – есть развитие. Но всë должно быть в равных условиях. Своих, чужих в конкуренции быть не должно. Власть не должна помогать одним, а топить других. Это тоже очень важно.

Понимаете, огромные пласты проблем. Мы даже с вами здесь их не обсудим. Это надо сутками сидеть. И, как только зацепишь одну проблему, уходишь вглубь, а я уже "древний" Президент, у меня опыта в этом достаточно, я вам из жизни могу столько рассказать на примерах, что, поверьте, нам надо делать всë очень аккуратно и спокойно, чтобы не создать очень много очагов напряжения в обществе. Потом их очень сложно убрать. Потом, когда у тебя бандиты захватят экономику, а они уже в тени держат своих боевиков, оружие и прочее, страшное оружие расползлось по миру, терроризм, они что угодно включат – лишь бы только противостоять государству и сохранить свое.

Вот этого нельзя допустить. Этого ни одно государство допустить не может.

(Вздох.)

(Смех в зале.)

Гара А.В. (корреспондент телеканала РБК-ТВ). Александр Григорьевич, добрый день. Мы уже частично затронули тему и "Уралкалия" и Березников.

Лукашенко А.Г.РБК – это что, Прохоровская структура.

Гара А.В.Да.

Лукашенко А.Г. Я не знаю, что Вы спросите. Читаю: "РБК-ТВ". Смотрю вас постоянно, не всë, может, мне у вас нравится, но смотрю постоянно. Постоянно, каждый день.

Гара А.В.А что Вам у нас не нравится?

Лукашенко А.Г. Нет, не то что нравится, мне нравиться у вас всë. Вы молодцы – динамичны, энергичны, у вас своя позиция. Я, может быть, с ней не согласен, с теми людьми, которые там присутствуют, особенно некие рассуждения, которые я в жизни проходил, а они просто по теории знают. Но всë время смотрю.

Ну и я смотрю: "РБК-ТВ" – Анна Владимировна корреспондент, думаю: точно приедет и сейчас начнет меня про "Беларуськалий" и "Уралкалий" спрашивать. Вы про это хотели спросить?

Гара А.В.Немного, отчасти да. Ну Вы же понимаете, что это же наша тема – экономика.

Лукашенко А.Г. Я почему так подумал? Потому что уже вы столько времени уделяли этим вопросам на своем канале. Думаю: ну, наверно, специально прислали для того, чтобы меня терзать по этим вопросам.

Гара А.В.Но ведь, если есть какие-то вопросы, моменты, лучше их уточнить у Вас, я думаю.

Лукашенко А.Г. Выабсолютно правы. Я же слуга у вас сейчас, я не могу вам сказать, что, как я вначале шутя сказал, гадкие вопросы или не гадкие. Коль уж я сел сюда, перед вами, я должен отвечать на все ваши вопросы. Даже если вы нецензурно начнете ругаться, я могу отреагировать, но я вынужден отвечать. В противном случае, зачем сюда приходить?

Это моя позиция, это моя политика, и я тут не пытаюсь перед вами пиариться, как писали ваши газеты, может, и "РБК" в том числе, а действительно это моя жизненная позиция. Лучше прояснить. Даже если вы искаженно это подадите, неважно, пускай, но вы-то как человек разумный будете понимать, что я, видимо, прав. Ну, вот там редакционная политика, Прохоров не разрешил, сказал: вот так это подать. Я же эту кухню знаю, но я буду знать, что человек у меня был и он слышал, что я сказал. Даже, может, вам это и не понравится, ну, что ж, я готов вас слушать.

Гара А.В. Спасибо большое за возможность вам задать вопрос.

В общем, СМИ пишут, что жители Пермского края считают, что Березники, его называют городом-катастрофой. Потому что там дела обстоят не очень и населенный пункт постоянно уходит под воду
из-за провалов грунта.

Лукашенко А.Г.Это правда.

Гара А.В.Вот. И местные власти пытаются найти повод, решение, где найти деньги на решение этой проблемы. И одна из причин бедствий этих жителей, наверное, все-таки нехватка и отсутствие эффективного менеджера "Уралкалия" Владислава Баумгертнера.

Лукашенко А.Г. Нет, я Вам скажу, где найти деньги. Знаете, как я бы поступил? Извините, что перебил, Вы потом зададите про этого не то Баум, не то Гертнера, не то дерево, не то сад и так далее, про русского человека. Вы у меня потом про него спросите, я Вам всë отвечу.

Вот Вы правильно сказали: где найти деньги? Я как Президент поступил бы следующим образом. Значит, они взяли это предприятие? Они – это, я говорю, "керимовцы", Керимов сам и прочие Баумгертнеры. Так? Взяли. Они за него гарантировали социальную ответственность, гарантировали работу и так далее, и так далее. Гарантировали, я это знаю, когда отбирали это предприятие у Рыболовлева, с ним мы начинали совместные продажи калийных удобрений. Потом отдельно расскажу, потом.

Так где найти? Я бы Керимова и "керимовцев" закрыл в одну камеру – назавтра они бы продали все активы, и продали бы по самой высокой цене, а если бы не нашли покупателей, то я бы им нашел. И это 12–13 млрд. долларов. Падение сейчас, раньше было 20 миллиардов. И всë бы отправил в Березники. Вариант? Вот передайте "РБК" мои предложения: забрать у негодяев акции, которые им достались непонятно как, и отправить людям в Березниках. За 20 миллиардов, что стоила компания, можно было бы построить цветущий рай, поселок! Вывести этих людей из этого болота, которое уходит сегодня под землю. А вы не там ищите, а вы ищете у Баумгертнера. Какие деньги у Баумгертнера?! Сотая доля того, что у "керимовцев". Чтобы вы знали. Он был наемным, но он виноват. Он виноват! Мы передали, и я получил письмо от березниковцев.

Ну, в советские добрые времена,вот видите, все прибегают к советским методам, собрали подписи у народа, у тех, кто работает. Сколько подписей?

Кобяков А.В. (Глава Администрация Президента Республики Беларусь. 4894…

Лукашенко А.Г. 4894...Почему Глава Администрации знает, русский человек, москвич, я говорю: "Слушай, Андрей, надо, наверно, туда ехать". Меня порывало самого туда приехать, вот в эти Березники, и рассказать всю правду, как было. Думаю: ну как я поеду, Президент приехал туда, в чужую страну, начинает отчитываться и прочее, не так поймут. Говорю: "Слушай, наверное, тебе надо ехать. Подумай". – "Я подумаю". Пишет мне записку через два дня: "Выглядит будет так и так..." Ну, решили не ехать.Ответ мы, конечно, дать должны, мы дадим людям ответ, готовим и так далее. Но я же знаю, как собирали эти подписи. Я же знаю, как! Да этому рабочему всë равно: Баум или Гертнер, или кто будет руководить, ему надо работа!

Они угробили предприятие! 900 долларов была тонна калийных удобрений на рынке мировом, а сегодня 230. И они еще демпингуют, они еще дешевле продают. Так откуда будут деньги?

И я говорю, когда уже этот скандал разгорелся, это не то что мы были не втянуты в него с Путиным, Правительство и так далее, нет, мы не считали нужным выходить на публичное обсуждение этого. но я сразу вашим сказал, когда мне задали вопрос: "Что надо делать?" Я говорю: "Немедленно надо вернуться в этот картель по продаже удобрений! Сразу в 2 раза цена поднимется".

Почему вы не хотите это сделать? Потому что там есть другие нюансы. Керимов уже сегодня говорит: "Я продам акции, но когда вы меня сенатором оставите". И прочее, и прочее. Причем здесь сенаторство? Но это вы сами там, у себя, разбирайтесь. Но только не думайте, что Лукашенко заманил вашего не то Баум, не то Гертнера в Беларусь (смех в зале), посадил в камеру и, как людоед, издевается каждый день над ним... Да мне без Баумгертнера проблем в Беларуси хватает. Мне еще с ним заниматься…

Гара А.В.но, быть может, все-таки гуманно его отправить…

Лукашенко А.Г. Гуманно… В квартире живет трехкомнатной, по моим данным. Какой еще гуманизм? Куда я его отправлю, в камеру опять?

Куда Вы предлагаете его отправить?

Гара А.В.В Березники отправить.

Лукашенко А.Г. Как это в Березники? Он же совершил преступление. Вы бы могли сказать: "Слушайте, отдайте его россиянам, мы сами разберемся". пожалуйста, берите Чайку (знаете, Чайка у вас есть, генеральный прокурор?).

Гара А.В.Знаю.

Лукашенко А.Г. Вместе с ним, вот вы, симпатичная девушка, завтра приезжаете с Чайкой, и по закону, у нас есть такое, вы его забираете в камеру на "Бутырку", или еще куда-то, у вас где-то есть, и ведите расследование, мы будем помогать.

Он вам больше вреда принес. Пожалуйста.

Гара А.В. Мы подумаем по поводу этого.

Лукашенко А.Г. Подумайте.

Гара А.В.Может быть.

Лукашенко А.Г. Пока просьб таких не было.

Гара А.В.позвольте, я Вам еще задам один короткий вопрос?

Лукашенко А.Г.пожалуйста. Извините, что я в таком духе с Вами рассуждаю.

Гара А.В.Нет, наоборот интересней.

Лукашенко А.Г. Но интересней тем, кто слушает нас.

Гара А.В.Хорошо, когда есть дискуссия.

Вот если в целом, Вы можете сказать, какие все-таки осложнения принесла эта история, от "Уралкалия"?

Лукашенко А.Г. Это, наверное, не надо говорить, но, если уж следовать нашему принципу… Через несколько дней некий вице-премьер в Правительстве заявил: "Мы вамне дадим нефти. На четвертый квартал положено 5миллионов 750 тысяч, мы вам дадим…

Кобяков А.В.1,7.

Лукашенко А.Г. …1,7, потом 3100 (сейчас не знаю сколько). Союзного Совмина не будет!" Хорошо.

Не разобравшись ни в чем. Ну вы знаете, что это за вице-премьер. Союзный Совмин, Медведев: "Не поедем". И так далее и тому подобное. Я говорю: "Хорошо, наверное, нет вопросов для обсуждения".

Потом этот вопрос, как Вы говорили, вышел на президентов и так далее, и мы действительно с Владимиром Владимировичем обсуждали эту проблему. Подходы у нас абсолютно одинаковые – вор должен сидеть в тюрьме! Он прислал, я его попросил, говорю: "Пришлите сюда генерального прокурора, пришлите сюда Бастрыкина, человек порядочный, с моей точки зрения, или его людей. Мы кладем на стол документы – вы оцениваете". Побыли, посмотрели. Да, хотите сами разобраться, потому что ущерб России несоизмерим с ущербом Беларуси, ведь наша компания не котируется на бандитском рынке, акции не обвалились и прочие-прочие последствия, в бюджет… да, мы, "благодаря" вам, чего-то недополучили (в страну мы около полутора миллиардов долларов не получили, а что-то потерял бюджет), но вы в два раза больше потеряли.

"Если вы по закону с ними будете разбираться – мы будем у вас в пристежку, материалы давать и прочее, прочее". – "Пришлите".
Он при мне снял трубку, направил сюда Чайку (аж 15 человек приехало) и людей Бастрыкина. Вот они оценили.

"Дайте нам материалы". Позавчера, слышал я, мы отправили им?

Мальцев Л.С. (Государственный секретарь Совета Безопасности).Отправили 19 томов.

Лукашенко А.Г. 19 томов позавчера вам отправили материалов уголовного дела.

Ему переквалифицирована мера наказания по статье, раньше какая-то там была, вроде на хищение, и он выпал в осадок, он понял, что это дело серьезное.

Более того, эта фирма котировалась на Лондонской бирже. И всё время там или не было роста акций, или был рост стоимости акций. Так? Падения не было. А когда собрались продавать, люди посмотрели – банкрот. Так а почему ты Лондонскую биржу, или как там у них, не информировал? Почему отчетность искажал? Потом американцы заинтересовались этим. То есть это уже дело приобрело международный характер. Поэтому им белорусов бояться уже нечего. Они пусть там боятся.

Поэтому то, что мы объявили их в розыск по линии Интерпола, это цветочки, а ягодки там. А там пожизненное заключение могут получить за подобные вещи. Публичная компания – вы знаете, что отчетность должна быть исключительно точной. У нас этого не было, мы более-менее спокойно к этому относимся. Мы начали продавать калийные удобрения. 150 миллионов мы за месяц прошлый получили, под 200 миллионов за месяц октябрь получим. В ноябре-декабре у нас еще лучшие контракты. Мы выкарабкаемся. Нам сейчас очень тяжело, но мы выкарабкаемся.

Гара А.В.Александр Григорьевич, спасибо большое.

Лукашенко А.Г. Пожалуйста.

Ермолицкая Т.Н. (обозреватель газеты "Красное знамя", Томская область).Я представляю научный университетский город, поэтому мне, безусловно, было очень интересно услышать в Гродно, как реализуется в вашей стране молодежная политика. Нам показали прекрасный молодежный центр, который был создан в том числе и по инициативе самой молодежи. И это замечательно, потому что, на мой взгляд, организовать сверху молодежь нельзя, она должна сама этого захотеть.

Досуг – это всё замечательно и великолепно, однако вопрос мой касается вот чего. Не секрет, что в России в последнее время, когда отменили обязательное распределение, много лет назад уже, то выпускникам вузов очень сложно устроиться по специальности, потому что работодателям нужны люди с опытом, который молодые люди по ряду причин, естественно, приобрести не могли. И вот сейчас поднимается такой вопрос, что то обязательное распределение, которое мы в свое время ругали, были очень недовольны им, то это, в общем-то, не так и плохо. Потому что люди получают образование, учатся пять, медики семь лет, а в результате получается, что не находят работу, уходят в другую профессию и не реализуются.

Скажите, пожалуйста, что делается, какие меры принимаются
в Беларуси для того, чтобы работодателям было интересно привлекать молодых специалистов? И делается ли что-либо в этом направлении?

Лукашенко А.Г. Ну, во-первых, мы гарантируем первое рабочее место, закончившему учебное заведение. Это, во-первых.

Во-вторых, у нас сегодня практически ноль – безработица – у нас не хватает рабочих рук. Поэтому работодателя уговаривать ни в коем случае не приходится, они сами ищут этих людей. Но молодежь четко при всех этих условиях понимает, что тебя возьмут на работу, если ты на данном этапе лучше других, если ты хорошо учился, если у тебя, хоть ты и молодой и неопытный, но у тебя есть знания. Это мы в голову каждому студенту вбили. Ну и отношение всё-таки у белорусских студентов к учебе очень солидное. Более того, и у нас есть подобная проблема с распределением. Кстати, у нас же по распределению должен отработать, если за государственный бюджет учился, два года, да. Тоесть мы это не отменяли. Мы, наоборот, сейчас думаем об ужесточении этой нормы, хотя бы по отдельным специальностям. Но мы не можем человеку сказать, который заканчивает вуз: "Так, пять лет отрабатывай". Нет. Мы должны с ними заключить договор, с их родителями и этим человеком. И только через пять лет мы можем ужесточить эту политику. Почему, потому что надо сначала человеку сказать, ведь он же шел, как свободный туда студент, на распределение тоже, он думал, что он свободу получит, а тут мы ему бабах: "Отрабатывай". Нет. Вот мы сейчас или ввели, или готовимся? Что мы там?

Тозик А.А. Есть у нас контрактная система. Прежде, чем поступать, мы с ним заключаем договор, и тогда уже он отрабатывает в соответствии с договором. А так, бюджет у нас весь идет через распределение. Но если кто за свои деньги кто учится, а тоже хочет пройти через государственное распределение, чтобы получить первое рабочее место, мы тоже это гарантируем.

Лукашенко А.Г. А если не хочешь, частник, за свои деньги учился, ну…

Тозик А.А.Пожалуйста.

Лукашенко А.Г. То есть, видите, рыночная, полная свобода. Но распределение мы не отменяли.

Ермолицкая Т.Н.Ну а работодатель в том числезаинтересован в том, чтобы принимать молодых специалистов? Ведь потребуется время на их обучение. Вуз – вузом, а практически-то…

Лукашенко А.Г. Да, да, не все заинтересованы, но, если ты хочешь нанять человека, нанимай. Нет, я говорю, у нас нет безработицы, у нас нет армии людей, с которой он, наверное, мог бы выбрать. У нас нет давления на предпринимателя. У него нехватка. Ему самому приходится брать людей и их там образовывать и воспитывать. Мы им "коврижки" за это не даем, скажу честно, если Вы мне на это намекаете, что мы бизнесу должны какие-то льготы под это дать и прочее. Нет.

Ермолицкая Т.Н.Я не намекала.

Лукашенко А.Г. Хочешь – бери, доучивай. Вот тебе образование, такое, как и ты когда-то получил, и так далее. Бери и учи, и так далее. И государственные предприятия, и эти.

Но где-то есть и обязательства.

Ну а государство настаивает, есть несколько таких направлений, конечно, там льготируем. Но это мизер. Если нам нужно трудоустроить людей с ограниченными какими-то возможностями, а есть люди талантливы, но с ограниченными… Берешь, по-моему, по инвалидам и ограниченным...

Тозик А.А. Государство помогает, да.

Лукашенко А.Г. И притом, прилично помогаем, но это инвалиды. А чего, вот вы здоровый, симпатичный человек, вы закончили вуз, пришли, чего мы еще должны его предпринимателя льготировать, чтобы он взял на работу?! Он еще заплатить не только вам должен, но и государству.

Поэтому… Чего это мы их должны стимулировать к этому? Люди-то нужны? Нужны! Поэтому придется брать. Берут.

Если бы их было много.

У нас сегодня по Минску, я не помню цифру, всегда мэр Минска мне говорил, у нас вакансий, по-моему, в два или три раза больше, чем людей, которые ищут в данный момент работу.

Ермолицкая Т.Н. Можно уточнить: это люди с высшим образованием?

Лукашенко А.Г.Нут, разные. С высшим образованием… у нас практически нет такого, чтобы с высшим образованием человек был не задействован. У нас не так просто получить высшее образование. Это тогда было, когда было 50 частных вузов в каждом сарае, там клепали этих студентов и выписывали дипломы на коленях, и отправляли. А у нас, чтобы образованиеполучить, это надо понапрягаться. Требования серьезные. Школа немножко подразбосячилась, это я признаю. Вот бывший Министр образования, ныне Первый замглавы Администрации Президента, это на нем висит, и мы сейчас начинаем и там поджимать. Не тот учитель стал, не тот ученик стал… Хотя, конечно, грех уж слишком обижаться, но не та школа. Я в школе начинал учителем, поэтому мне близки эти проблемы. И я не хочу, чтобы у нас была плохая школа. Там всë закладывается, в школе. И мы потихоньку, потихоньку начинаем поджимать. Хотя учителям мы сейчас и ставку повысили – с 18 часов до 20-ти. Тяжелая была проблема эта, но, тем не менее. Сэкономленные деньги отдали в школу, мы не забрали в бюджет, но учителя всë равно обижаются, что зарплата невысокая. И я с ними согласен. Поэтому я поручил, у меня и Глава Администрации занимает бойкую позицию по отношению к бюджетникам в целом, и прежде всего учителя и работники детских садов – воспитатели, нянечки. Это ж тяжелейший труд, это катастрофа, это самый тяжелый труд – в детском саду. 25 детей или 20 детей – один воспитатель и одна нянечка. И каждому удели внимание и так далее. А подрастают, их же надо еще и к школе подготовить. И они у нас оказались обиженными… И учителя у нас не очень богатыми.

Есть проблема, которую мы в ближайшее время вынуждены просто решить, как бы тяжело нам не было.

Ермолицкая Т.Н. Спасибо.

Угольников И.С. (председатель Телерадиовещательной организации Союзного государства).Добрый день!

Лукашенко А.Г. Привет!(Смеется.) Жив, здоров! Приятно видеть.

Угольников И.С. Спасибо.

Прежде всего, я не устану благодарить Вас за помощь и поддержку в производстве фильма "Брестская крепость", который вышел в 2010 году и, конечно же, за поддержку главного союзного СМИ "Телеканала "ТРО", который испытывает не лучшие времена, однако же свою работу выполняет.

Сейчас мы тоже пострадали от отмененного Совмина, потому что на нем должен был бы обсуждаться вопрос уже подписанного Вами как Председателем Высшего госсовета о производстве фильма о Первой мировой войне, столетие которой грядет в следующем году.

Но я думаю, что, поскольку Лукашенко подписал, значит, фильм будет. И мы и с Минфинами договоримся, и "Беларусьфильм" слава Богу сейчас в правильном руководстве, и мы сделаем кино.

Лукашенко А.Г. Деньги у вас будут. Надо потихоньку начинать. Насколько возможно.

Угольников И.С. Ну, по мы с минфинами утвердимся, и на Совмин вынесем вопрос. И уже будем тогда утверждать. Хотя времени становится всë меньше и меньше. Но я уверен, что мы, пройдя "Брестскую крепость", пройдем и это.

Но у меня вопрос как у руководителя союзного СМИ, который меня очень волнует: не потонет ли союзная тематика вообще в Евроазиатском союзе? Да, это тройка, не заменит ли она в нашем понимании союзную тематику? И к чему в этом смысле нам, журналистам, готовится? Как к этому относиться? И вообще к проблематике Союзного государства, и в грядущем правильном, безусловно, Евроазиатском союзе?

Лукашенко А.Г. Вы знаете, то, что сегодня существует наше объединение "ТРО", то, что еще существует и работа у журналистов союзной тематики, за союзный бюджет, хоть он и небольшой, конечно это не те деньги, что у "Газпрома" на НТВ, наверное, и так далее, но, тем не менее, там и патриотичные люди работают. Свидетельство тому, как Вы сказали, "Брестская крепость" фильм, который вы сняли. Это не меня благодарить, а вас надо благодарить за хороший фильм! Если мы такой еще и об Отечественной войне 1812 года снимем фильм, то это действительно будет тема, которую мы должны поднять и не забывать, что мы всегда нашей историей спасали цивилизацию от подобных людей, таких как Гитлер и другие.

Поэтому то, что вы сегодня еще существуете, в этом еще заслуга вы знаете кого. Поэтому в Беларуси, и лично у меня, никогда руки не чесались на журналистов и союзные издания. Никогда. Но у вас есть немало людей, которые настойчиво доводят свою позицию на самый верх. И однажды эта выносилось на Высший Госсовет тема: закрыть "ТРО", передать куда-то и прочее... Я говорю: "Подождите, что значит закрыть и передать? А зачем?" – "Вот там Угольникова перевести и того назначить". Я говорю: "Подождите, причина в чем?" – Ответов нет... Значит, кому-то хочется ресурс этот забрать куда-то, или кому-то поуправлять хочется и так далее? Я говорю: "Ну, может быть там и Угольников плохой, и журналисты не те, и прочее, но обижать-то людей не надо. Надо сначала разобраться в чем-то". Путин меня поддержал, говорит: "А в чем проблема? Я не в теме, не в курсе дела". Я говорю: "Ну раз два президента не в курсе дела, значит, вопрос откладывается".

Вот было последнее обсуждение этой проблемы. Но вокруг этого плетутся разные не то интриги, я не вникал в этот вопрос, потому что у вас же там, в Москве, если в какой-то вопрос вникнуть, то можешь и утонуть. Поэтому я не вникал. Я вижу, что что-то неправильно делается, поэтому я этот вопрос отложил и говорю нашим идеологам, которые этим должны заниматься: "Разберитесь по существу". А Путину я сказал, говорю: "Я разберусь как Председатель, и на Высшем Госсовете очередном доложу, что там за проблема". Ну, идет процесс этих разборок. Но в процессе разборок, спасибо вам за то, что вы работаете.

Угольников И.С. Мы продолжаем работать.

Лукашенко А.Г. И еще и о великом думаете, о том, что фильм надо снять.

Поэтому у нас нет "чесотки".

Угольников И.С. И все-таки вот вопрос: Евроазиатский союз и Союзное государство?

Лукашенко А.Г. Знаете, есть какие-то основания этого опасаться. Но пока в Евроазиатском союзе, что касается тематики и проблематики средств массовой информации, мы еще не дошли. Поэтому там, убрав "ТРО" и другие союзные издания, нечем заменить. Понимаете. И я не думаю, что Нурсултан Абишевич согласится на создание таких средств массовой информации. Ну а мне они пока не нужны.

Угольников И.С. Будем работать

Лукашенко А.Г. Да.

Угольников И.С. Спасибо.

Белянчев А.В. (заместитель главного редактора газеты "Вечерняя Москва").Александр Григорьевич, я, наверное, своим вопросом завершу тему "Уралкалия", к сожалению, к ней возвращаюсь. Но, безусловно, деловой финансовый центр Москва, там сосредоточен основной бизнес. И вопрос, собственно говоря, напрашивается послевот этого конфликта: а кого из представителей столичного, наверное, и российского бизнеса белорусы не готовы видеть у себя в качестве гостей, партнеров в какое-то ближайшее время? Может, существует какой-то тайный список, черный?

Лукашенко А.Г. Нет.

Отвечаю: жуликов. Мы не готовы работать с жуликами. Знаете, вот всё равно будет над нами эта проблема давлеть. Я не знаю, может, кто-то из наших Вам посоветовал об этом не говорить, но, знаете, давайте снимем эту проблему. Я вам просто расскажу, что такое калий, калийные удобрения. Это не буду говорить, понятно, для чего они используются, кстати от калийных удобрений зависит не только количество, но качество хлеба, качество хлеба и сельскохозяйственной продукции. Качество. Поэтому нам не просто нужна картошка водянистая, а нам нужна картошка вкусная, разваривающаяся, чтобы масло не добавлять сливочное туда, она, как с маслом должна быть, картошка. Сейчас вы есть захотите…

(Смех в зале.)

Что касается зерновых культур. Зерно должно быть твердым, а не влажным, высушенным. Качественным, вкусным и так далее. Это дает прежде всего калий. Нужен и фосфор, нужны и азотные удобрения и так далее, кроме калийных, НПК так называемые.

Когда я стал Президентом, в третий раз уже, к сожалению, об этом говорю, прилавки пустые, чего-то там не хватает, и вдруг звонок мне, помощник звонит: "Александр Григорьевич, звонит руководитель калийного комбината Солигорского нашего, производитель". – "Что за проблема?" – "Да там что-то с продажей калийных удобрений". Я тут думаю, как хлеб где найти, Минск без хлеба, на двое или трое суток муки осталось, есть нечего, а они мне про этот калий и как его продать… "Ну, ладно, соедини". Я со всеми разговаривал, кто ни звонил. Баба Маша позвонит из села, я сразу бросаюсь, помогаю и так далее, потому что ну катастрофа, была революция, всё опрокинуто.

Снимаю трубку (Калугин, по-моему был, фамилия его): "Александр Григорьевич, да вот пришли 10 человек, все требуют: дай 10 тысяч, кто 100 тысяч калия, они готовы где-то продавать. На здравоохранение выделено 100 тысяч калийных удобрений – продадут, деньги возьмут". А всё это были жульнические схемы. Десятки, сотни продавцов калия белорусского. Я говорю: "Что-то ненормально". Он мне докладывает. Я говорю: "Что нужно сделать?Говори быстрее, потому что, – говорю, – у меня хлеба нет". – "Александр Григорьевич, дайте нам право одному продавать наш продукт, и Вы увидите эффект". Я говорю: "Так это правильно. Зачем…" – "Так вот приходят же из Вашей Администрации, с вашего Правительства". А я еще ее не сформировал ни ту Администрацию, ни то Правительство. А это было через несколько дней. И это жулье, которое шаталось при старом Правительстве, новое пришло, они уже сообразили, что надо схватить это, продать там по демпинговым ценам, где-то в Польше или еще где-то. А когда их много – конкуренция – наперебой продают, цены самые низкие. Я тогда, именем революции, без всяких: "Всё, больше никому не давай, сам продавай! До свидания. Проверю".

Оказалось, что и это было не то, потому что этот человек, который хотел сам один продавать, он продавал через Московскую фирму "МКК" (некий Ломакин, по-моему, если я не запамятовал?). "МКК". Продают, продают. Обратно я приехал на Солигорск через некоторое время и начинаю допрашивать директора, ну немного разбираюсь в этом, спрашиваю: "Какая цена на твой калий?" – "70 долларов". – "Так, подожди, как 70 долларов? Всего 70 долларов?!" – "Да, 70 долларов". А помощник говорит: "Александр Григорьевич, Вы у него спросите, где 70 долларов: на ФОБе, на СИБе или за забором предприятия?" – "Да нет, у меня на предприятии". То есть он, произведя удобрение, за 70 долларов отдал "МКК", а по сколько, где они продают? Я у него спрашиваю: "Куда поставляете?" Он мне: "И в Индию, и в Китай, и в Бразилию". Я говорю: "Сколько в Индии стоят калийные удобрения у крестьян? Сколько у оптовиков и прочих?" Понятия не имеет! Я говорю: "Так ты же меня просил, что ты будешь один продавать". – "Так я продаю один". Но за забором только. И там все "кормились" от этого московского "МКК". Он продавал. Он брал у него за 70 долларов, а продавал, к примеру, за 300, что-то на фрахт уходило, а остальное – забивали карманы. Это огромные деньги – миллиарды были в год! И этих не обижал, кто там производил.

Тогда передо мной остро встал вопрос сделать следующий шаг – делать независимую компанию, которая будет продавать удобрения (трейдера, как это принято называть). И в это время, узнав об этом, ко мне приезжает Дмитрий Рыболовлев. До этого отсидевший полгода за какие-то… Наклоняли-наклоняли, не доказали – выпустили. Он сбежал в Швейцарию. У него был контрольный пакет "Уралкалия" и еще был "Сильвинит", тогда был "Сильвинит" – небольшое предприятие. Он приехал ко мне и говорит: "Александр Григорьевич, давайте объединимся". Я говорю: "Подожди, это новая проблема, дай мне неделю, я проработаю". Он пришел ко мне из Правительства и предложил. Через неделю, разобравшись, проработав, приглашаем его, я говорю ему: "Я согласен, но компания должна быть в Беларуси. Ни в Москве, ни в Швейцарии, только в Беларуси (ибо я не верю никому, я не хочу, там правды не найдешь потом)". – "Согласен, – говорит, – давайте в Беларуси". – "Как?" – "50 на 50". – "Хорошо, давай 50 на 50".

Создали. И в течение буквально двух-трех лет, я говорю, что с этих несчастных 200–300 долларов до 900 долларов дошла цена. Были времена – до 900 долларов за тонну! Это были золотые времена. Мы по 4 миллиарда долларов получали выручки в страну. Столько же, примерно, потому что мы паритетно продавали, сколько он (ну на 5 процентов больше он продавал, чем мы). Потом мы поставили вопрос: "Должны поровну продавать". – "Это зависит от мощностей". Я говорю: "Хорошо, давайте проведем аудит мощностей: сколько у вас мощностей, сколько у нас. Если равные, то 50 на 50 должны продавать". Лишнее нельзя продавать, потому что рынок обрушим. И очень важно было, какой процент был у тебя.

Пока мы это решали, через некоторое время приезжает Рыболовлев, попросился, говорят: "Что-то чрезвычайное". Я говорю: "Хорошо, раз чрезвычайное, пусть приезжает". Не успел дверь открыть, мужик стоит, а он выше меня на полголовы ростом, и плачет, слезы из глаз. Я говорю: "А ты чего?" – "Всë, Александр Григорьевич, я уже работать, наверное, не буду". – "Как так, ты же мне обещал. Ты что, продал свои акции?" – "Да, продал". – "Ты мне обещал, что ты без согласования с белорусской стороной этого не сделаешь". – "Простите, я еще не отдал, но завтра отдаю". И рассказал мне, как это было. Наехали, придушили… Я его не обеляю, не знаю, какой он и так далее (недавно вместе с этим, с Абрамовичем, купили по соседству на Манхеттене за 75 миллионов долларов квартиру, наверное, не бедный ни один: ни Абрамович, ни этот…).
Я его не защищаю, но он работал честно. Вот как договорились, так работал. Наехали, сказали: "Акции не отдашь – или посадим, или голову отвернем". Это он мне сказал. Я говорю: "Подожди, не отдавай, я буду иметь разговор с Президентом России". – "Александр Григорьевич, не надо, только не надо этого, а то мне будет еще хуже". Я его минут 10 поубеждал, он не согласился.

Не буду называть цифру, за которую продали. Хорошая цифра, но это мизер от того, что стоила компания. Его вышвырнули.

Через некоторое время ко мне в кабинет заявляется, чтобы поддержку получить, известный Сулейман Керимов, и: "Будем работать", "Александр Григорьевич, да Вы не переживайте", "я Вам гарантирую это", "я гарантирую то". Я говорю: "Сулейман, подожди, я человек открытый, ты мне честно скажи: ты производством будешь заниматься калийных удобрений?" – "Я же купил, я…" – "Ты мне честно скажи. Мне говорят, что ты всегда на бирже спекулировал: купил дешевле – продал дороже и прочее". – Прямо ему в глаза сказал. Говорит: "Да не верьте. Я Вам клянусь".

И всë это было оформлено письменно. Вплоть до того, чтоесли мы расходимся, то в СМИ никто не заявляет, никто не говорит, а те, кто работали в "Белорусской калийной компании", не имеют два года, или сколько, два года не имеют права работать… Всë подписали, всë согласовали.

Ну работали как-то. Туда-сюда… Всегда эти стычки, склоки. Мы заменили тут одного руководителя, и тот не сработал, специалиста направили. С ними согласовали. Через неделю слышим: "Мы выходим из "Белорусской калийной компании", разрываем отношения. Мы будем торговать сами". И притом объемы превыше цены, то есть мы готовы на рынок выбросить столько калийных удобрений, и плевать на эту цену, пусть обваливается. И этим самым они обвалили весь калийный рынок, нанесли ущерб бюджетам государств (евреи занимались, немцы занимались, канадцы, американцы и другие мелкие компании, в Узбекистане), все понесли потери бюджеты и банки. Мы в этой ситуации пострадали меньше. Ну, я слышу это заявление. Пригласил своих, говорю: "Ну что ж, не хотят работать (мы же их заставить не можем!), тогда мы будем работать самостоятельно. Сами будем продавать. Восстановим рынки". Мне говорят: "Александр Григорьевич, нет, не получиться". У нас же компания создана 50 на 50, и мы решение можем принять только вместе, а они не хотят особо принимать решение. Чтобы принималось это решение, мы согласовали назначение нового директора – они против, не то что против, они просто наблюдательный совет не проводят, не приезжают, чтобы мы утвердили это решение.

"Зачем", – я спрашиваю? – "Они хотят нас положить на лопатки, занять наши рынки и так далее".

Но до этого была попытка купить "Белорусскую калийную компанию". Приезжает ко мне человек, говорит: "Я вам передаю, Вы меня простите, то, что сказал человек: 10 миллиардов – государству, 5 миллиардов – ему (то есть мне)". Я говорю: "Иди, и не просто иди, а передай ему: появится – посадим". Всë отошел от этого не предлагает, но удила закусил.

Конечно, если бы объединить активы "Уралкалия", а потом они же и "Сильвинит" прихватили, правдами не правдами, а он работал, Баумгертнер, на "Сильвините" по-моему, и возглавил объединенный этот "Уралкалий" (еще надо посмотреть: как они его присоединяли?). Я знаю, как присоединяли, мне рассказали потом, и Керимов рассказывал. Но это уголовщина. Но это ваше дело, это вы там объединяли. Мне было не хуже, потому что еще одно предприятие пришло в калийную компанию, и рынок еще более был монополизирован нами – мы производили почти половину удобрений мировых удобрений. Без нас, пока мы в Китае, в Индии, Бразилии не заключим контракты, ни "Канпотекс", ни евреи, ни немцы, никто не заключал контракты. Всë было отстроено, все на нас ориентировались. Что было плохо для калийщиков и для России?
4 млрд. долларов мы за год получали. В этом году вы получите миллиард, а мы – полтора. Представляете, какое падение… Ну, ладно, у вас есть чем это заместить, эти три миллиарда недопоставок, а мы чем заместим?

Обида… Не продал… Вот и пошли разногласия. И сейчас мы обнаруживаем… Да и кроме этого они сохранили "Уралкалий Трейдинг", в Швейцарии зарегистрированную компанию, и последний год, для "РБК" говорю, последний год они продали
80 процентов через эту компанию. Через нашу – 20, совместную, а через ту – 80. Потому что там можно было отмывать деньги. И сейчас мы занимаемся этой компанией, мы смотрим: как там скидки давали? Они давали скидки за счет "БКК", за счет нас, то есть калий стоил 200 долларов, к примеру, а они говорит: так, 150. Где 50 долларов с тонны? Надо вникнуть. Жулье!

Ну, начали блокировать нашу компанию, не дают работать. Я позвал сюда его собрата как я его называю, мусульманина, с которым у нас добрые отношения, Мишу Гуцериева. Говорю: "Михаил, пожалуйста,можешь ты выполнить мою просьбу?" – "Какую скажете". Он у нас рудник, кстати, строил, новый рудник по добыче калийный удобрений, Гуцериев, и другие бизнесы у него здесь. "Можешь передать". – "Могу". Поехал. "Передай ему, если он будет себя вести дальше так и мешать нам работать, для того чтобы нас положить, я возбуждаю уголовное дело в Беларуси и объявляю их в международный розыск. Передай это Керимову". Одно только сообщение о том, что возбудили уголовное дело, и что он объявлен в международный розыск, для него это крах. Этот Гуцериев аж присел, говорит: "Александр Григорьевич, не делайте этого. Это для бизнеса крах". Я говорю: "Я же не делаю, но ты ему передай, у меня просьба одна: не блокируйте решение белорусской компании. Проведите наблюдательный совет, назначим директора нового, уходите, куда хотите, мы будем без вас работать".

Через три дня приезжает Гуцериев и говорит: "Ну, не буду Президента обманывать… Послал". Послал – послал. У нас у правоохранителей уже куча этих материалов, я говорю: "Действуйте по закону". Они возбудили уголовное дело, это вам известно, объявили его в розыск, и так далее, и так далее. И тут я получаю опять же от него сигнал: "Простите, я виноват". Я говорю: "Хорошо, я могу простить. Я могу простить (это вот недавно), но вы нанесли огромный ущерб, во-первых. во-вторых, мы уже создали новую компанию и через нее торгуем. Поезд ушел. Хорошо, я тебя прощаю, иди с богом, мне всë равно, что с тобой, но уголовное дело мы не закроем". – "Скажите, в чем моя вина?" Вы ко мне приехали, вы предложили этот бизнес, я один бы работал, в смысле государство наше, у нас государственная компания, нормально работает, мы получили от совместной деятельности огромный эффект. 400 процентов эффект! У нас рентабельность доходила до 200 процентов! Это ни нефть, ни природный газ, никогда такой рентабельности не имели. Зачем? Зачем вы накануне развала компании, когда были более-менее высокие цены на акции, продали акции, его все подельники продали акции, а потом, когда обвалилось, кое-кто уже начал скупать эти акции? Это что такое? Это мошенничество!

Почему россияне этого не видят? Надо же наказывать за это. Это же специально обвалили весь мир, банкам ущерб нанесли. Приезжает Греф, за голову схватился: "У меня же, – говорит, – кредиты бешеные под "Уралкалий". Я говорю: "Не ко мне. Не ко мне. Хотите – давайте восстанавливать и будем работать". То есть он там то ли 6, то ли 8 миллиардов должен в "Сбербанк", это же народный банк, и многим-многим другим.

Поэтому, хорошо, я готов простить, мне от этого ни жарко ни холодно, мы уже пережили это, но ты имей в виду, что ты будешь с американцами разбираться и с англичанами, с этой Лондонской биржей. Мы сейчас перепредъявили обвинение Баумгертнеру этому. И там же явные уже признаки, где воровали – откатами этими, снижением цены, комиссионными и так далее. Это уже сотни миллионов долларов!

Поэтому мы не закрываем это уголовное дело. Но мы и не хотим из этого делать какой-то, знаете, фантом, для того чтобы пострадали наши отношения. Мы, когда с Путиным встречались, я говорю: "Ты знаешь, Владимир Владимирович, ни один Баумгертнер и Керимов не стоит того, чтобы мы испохабили отношения не только на государственном уровне, но даже наши с тобой отношения". Он говорит: "Сто процентов согласен". Да они того не стоят! И мы договорились, что мы четко должны в этом разобраться.

Поэтому мы готовы к любому сценарию: или мы разбираемся и в суд отдаем дело, или, пожалуйста, вы можете в России в суд передать их дело, мы будем вместе, в пристежку работать, или вы в пристежку. Так, как у нас по договору межгосударственному.

В чем я перед "РБК" не прав?

А вы что там шум создавали и все время травили в мою сторону, что "там Лукашенко…", "его вызвали..." Его же не вызвали, чтобы в камеру посадить, а вызвали на наблюдательный совет, он председатель наблюдательного совета, этот Баумгертнер, председатель, чтобы развязать все эти вопросы. Он приехал, извините меня, что я скажу, сопляк, его Премьер-министр приглашает в Правительство, а он сел, нога за ногу: "Не будет это! Не будет это". Вышел, я не могу даже вам сказать, как я всегда говорю, на дом Правительства плюнул, скажем так, мягко говоря, и в аэропорт, смеясь. Ну а там его…

Приехал по-человечески для решения вопроса – решай и уезжай, мы всë перетерпим. Нет, он еще приехал тут: "Мы это не будет, мы это… И вы посмотрите, вы к нам приползете". Ну, отвечай. А он все заявления делал. Это в СМИ было публично. Что вы не даете эти заявления, которые он делал? Почему выне сказали, что Лукашенко или там вина Лукашенко? У вас аллергия от Лукашенко. Белорусы правы – нельзя так строить отношения и бизнес, нельзя. Если ты еще вышел на уровень главы государства, понаобещал. И, я говорю, я вам клянусь, как перед Богом, я вам рассказал, не всюправду еще. В чем же моя вина или государства нашего? Вот надо было их в Солигорск завезти. Вы бы посмотрели. В Солигорск, а потом в Березники. В Солигорск приезжаешь – светлый город, градообразующее предприятие "Беларуськалий", красавец город. На предприятие приедешь, я же помню, какое зачуханное было, там сейчас сады цветут, там теплицы, на территории. Я всех заставил там работать для людей. Там огурцы, помидоры они производят для своих людей за бесплатно. Коммунизм целый. Так столько же крови и пота из меня вышло, создавал своими руками это предприятие. Это у нас единственный шахтерский город. Они постоянно бастовали. Я помню первые дни моего Президентства – одни забастовки: шахтеры идут с кастрюлями в Минск. Сейчас это опора, это… Я говорю, ну столько сделали для них. Солигорск – это молодежный город, красавец. Вон он говорит: по Минску прошел, его никто не тронул. А там… вот действительно там, как в санатории. Там ходи, тебя никто не тронет. Более того, мы там создали спелеолечебницы. Там по 500 человек, больше всего из России, приезжают лечиться астматики. Там под землей целые катакомбы, больницы создали из отработанных штреков, где проходка была. Сам ездил туда открывал.

Как я могу простить за подобные деяния?! И потом, я не зловредный человек и не собираюсь с кем-то счеты сводить. Я Президенту вашему сказал, Премьеру довели это, наш Премьер: "Давайте восстановим отношения. Это будет только на пользу". Путину я сказал: "Не затягивайте с принятием решения. В крайнем случае, выкупит пусть государство, сейчас небольшие это деньги стоит. Я вам обещаю – через год капитализацию "Уралкалия" увеличить в два раза, я обещаю. Мы знаем, как это сделать".

Что плохо? Мы готовы и на это после всего. Но это дело вашего государства. Хотите рыночно? Решайте рыночно. Хотите, как я говорю, я бы решил, то у меня через сутки уже эти активы были в руках надежных людей. И Березники были бы Березниками.

И мы готовы восстановить эти отношения. Готовы, потому что это выгодно нам, выгодно вам. Но еще более – выгодно вам, потому что это же предприятие закредитовано (там 8 или 10 млрд. долларов – кредиты – это огромная сумма, это сколько лет надо работать, чтобы вернуть!).

Вот вся правда. А вы теперь говорите: кого мы хотим видеть или не видеть? Вы знаете, мы с любым выстроим отношения, потому что вместе продавать – это в два раза цена сразу выше. Как минимум. И дальше будет прирост этой цены. Это деньги. Но мы больше не хотели бы видеть здесь жуликов.

Теперь вы поняли мой краткий ответна ваш вопрос вначале?

(Смех в зале.)

Белянчев А.В. Спасибо.

Глушик Е.Ф. (корреспондент газеты "Завтра").Александр Григорьевич…

Лукашенко А.Г. Откуда Вы?

Глушик Е.Ф. Газета "Завтра", Екатерина Глушик.

Лукашенко А.Г. Ну, неожиданно Вас слышать. Слушаю, Катюша, что? Как Вы там живы-здоровы? Вас еще олигархи не съели?

Глушик Е.Ф. Не по зубам я олигархам?

Лукашенко А.Г. Не по зубам?.. Думаю, да?

Глушик Е.Ф. Александр Андреевич сказал, что соскучился, хотел бы увидеться, и поскольку он выступил с предложениемпровести заседание Изборского клуба, председателем которого является, в Минске, с Вашим участием, надеемся, что это получится.

Лукашенко А.Г. Получится. Почему не получится, мы же договорились.

Глушик Е.Ф. В Посольстве мы разговаривали.

Лукашенко А.Г. Поэтому передайте ему привет, скажите, что я его внимательно слушаю его. Пока он линию не искривил. Ну и чтобы дальше так шел.

Глушик Е.Ф. Я думаю, он не искривит линию никогда.

Вопрос такой. Вот стремительный дрейф Украины в сторону Евросоюза – это не трагедия ли славянского мира? И как можно эту проблему решить? И вот ее игнорирование евразийских процессов – проблема ли это? И можно ли эту проблему решить?

И я хотела сказать, здесь об "Уралкалии" очень много говорили, я думаю, что на стороне вот этих мошенников, как Вы их справедливо называете, наверное только 110 тех семей, человек, которым принадлежит 30 процентов…

Лукашенко А.Г. Нет, нет, не все.

Глушик Е.Ф. …и их обслуга. А все остальные – на Вашей, безусловно, стороне. И даже говорят, что еще бы кого-нибудь туда послать, чтобы вот также поступили.

Лукашенко А.Г. Не надо, не надо, нам это тяжело.

Глушик Е.Ф. И в чем юридическая, политическая суть этого конфликта, экономическое?

Лукашенко А.Г. Вы про Украину?

Глушик Е.Ф. Про Украину.

Лукашенко А.Г.Вы знаете, может, я несколько неординарно буду говорить.

Вы, наверное, не совсем правильно поняли. Как обычно, отдельные ваши эти олигархические СМИ меня начали там перекручивать, после встречи с Азаровым (недавно он был здесь, Премьер-министр Украины, и мы с ним обсуждали эту проблему). Что я сказал? Я повторил то, что сказал при всех президентах: при Путине, при Януковиче на ЕврАзЭС. Тройка была таможенная, потом ЕврАзЭС, они наблюдатели, и Янукович у нас ну типа наблюдателя уже в этом Таможенном союзе. Они попросились – мы их приняли. Там был очень жесткий разговор на закрытом заседании, где я упрекнул и Назарбаева, и Владимира Владимировича за то, что они ну просто бросили на съедение этим акулам западным Беларусь и не поддерживают. То политзаключенные, то то, то это… Ну, вы-то, говорю, знаете, что никаких политзаключенных и прочих… Ну, такой вот был диалог. Где Владимир Владимирович сказал: "Да нет, мы, – говорит, – Беларусь никому не позволим растоптать, мы поддерживаем и так далее". И я потом говорю: ну вот мы сейчас обсуждаем Украину. Ну вот Назарбаев ведет переговоры с Европейским союзом о какой-то то же зоне. Россия ж то же ведет переговоры о зоне свободной торговли. Так? Так. Я говорю, что Беларусь никогда за вашими спинами, за вашими плечами не вела сепаратных никаких переговоров. Так в чем, говорю, мы упрекаем Украину, что она что-то там ведет? Говорю, и Казахстан, и Россия, вы тоже ведете эти переговоры. Хорошо, пусть и Украина ведет. Мы не ведем, потому что они с нами вообще разговаривать не хотят: "Диктатор, враг народа и прочее". Понятно, Лукашенко им – это страшный враг, они никогда, наверное, со мной разговаривать не будут.Предприятия свои я им не отдам. Людей я им не позволю обижать. Через границу они кувыркаться, как хотят, не будут. И прочее, и прочее, и прочее. Это вот та открытая политика. Я говорю, что понимаю, но я надеюсь, что вы меня будете поддерживать. Ну, ладно не меня, а Беларусь, я не вечный.

Поэтому ну вы ведете, и они ведут переговоры с Украиной. Страха в этом нет. И больше я скажу: страха нет и в том, что они
что-то подпишут с Европейским союзом.

Это я повторяю то, что я при президентах сказал.

Опасность в том, что этими документами, которые подпишет с Евросоюзом, Украина, закроет себе путь к нам в Таможенный союз, и в Евразийский экономический союз. Потому что или там таможенная защита нулевая будет. У нас сегодня… у России 9,5 процента в целом по ВТО, да? А украинцы хотят подписать, у них с ВТО 4,5, уже ниже, чем у нас, то есть открытость, а хотят с Евросоюзом 2,5 процента. Ну фактически обнулить таможенные пошлины, и так далее, и так далее. Это нанесет ущерб нам, если у нас будут открыты границы. Нет, значит, мы закроем границы.

Вот было мое высказывание.

Поэтому вы можете вести переговоры, заключать договоры с кем угодно, но если вы хотите к нам, то вам придется соблюдать наши договоренности. В противном случае, мы не сможем с вами иметь отношения, особенно торгово-экономические.

Вот это я сказал Азарову. Повторив то, что было мною сказано на закрытом заседании. И меня Путин тогда поддержал, назакрытом заседании, и вот я с ним разговаривал позавчера, то же этого вопроса коснулись. И он говорит: "Александр Григорьевич, ты прав, абсолютно правильно, они пусть ведут, они суверенное независимое государство, но чтобы они не закрыли путь, движение потом к нам, и, чтобы заключив с ними договоры конкретные – по торговле, экономике – они нам ущерб не нанесли".

Правильная позиция? Правильная!

Да, украинцы говорят: "Подождите. Ну, подпишем мы эти соглашения – когда они будут реализованы, к еще будут реализованы? – это же вопрос.

Тоже вопрос. Но это всë суета, дорогие мои. Катюша, это суета, главное то, о чем вы сказали, – Украина это наша страна, это наши люди, они такие, как мы, трудолюбивые, порядочные. Да, у них сегодня проблем куча, они страдают, они обижаются на нас, больше на Россию, и так далее, и так далее. Люди ведь ни в чем не виноваты. И даже если, я говорю, Украина завтра в НАТО вступит, мы вынуждены будем выстраивать с ними отношения, куда мы денемся, люди наши там, понимаете? Не они сегодня определяют – что там и как будет.

Поэтому нам не надо себя загонять в угол. И не надо сегодня говорить, что мы завтра вас так… А так не получится. Надо спокойно работать с Украиной. И делать так, чтобы не было хуже от их шагов в сторону Запада. Мы должны максимум сделать.

Мы с Владимиром Владимировичем обсуждали эту проблему. Я думаю, мы в Минске продолжим этот разговорнакануне саммита СНГ.

Я не хочу подробности эти всеизлагать. Но думаю, что россияне в чем правы, что Украина сегодня уже может получить, и эта цифра осязаема, 7 или 10 миллиардов выгоды от того, что будет с нами, с Россией. Тот же "Антей", который они создали, – суперсамолет, хороший транспортный самолет. Ну, Россия сегодня свой строит.

Ведь на Западе этот самолет не купят, он лучший в мире, но его на Западе и в НАТО не купят! Потому что у них есть свой – Аэрбасовский – пусть хуже, но они будут танки перебрасывать и военнослужащих на своих самолетах. И они четко об этом Украине сказали. А Украина что будет возить на этих самолетах? Погибнет предприятие, если они с кем-то не скооперируются: с Китаем, с Россией, или еще с кем-то. А Россия предлагает. Тот же, я знаю, завод по производству вертолетных двигателей "Сич". Кому – России нужны. Россия строит такой же завод под Питером. Зачем? Вынудили.

Поэтому нам надо договориться, чтобы нам было хорошо и нам, и России, и Украине. Если не получится… Но всë равно мы обречены на это. Мы же ведь для того и существуем, верхотура эта – от Президента, чуть ниже правительство – для того чтобы договариваться, чтобы людям не было хуже.

А Украина – это не чужое государство. Огромное государство – 45 или 47 миллионов человек. Это не шутка! И туда вложились немало и россияне, и белорусы, и украинцы, особенно после войны, отстраивая и Беларусь, и Украину, и так далее, и тому подобное.

Поэтому проблема есть. Проблема сложная. Но надо спокойно, не накатывая друг на друга, сегодня сесть и разобраться. Попробовать разобраться перед подписанием этого соглашения Украины с ЕС. И подумать о том, что будем делать при разных вариантах развития ситуации.

Глушик Е.Ф. Спасибо большое.

Здесь вот прозвучали имена. Я хочу сказать, что нас все – и маленькие предприятия, и большие – принимали великолепно, прекрасно. И такое доброе отношение.

Прозвучали: и Климук – агроусадьба, и Гришук Анатолий Дмитриевич – мясокомбинат. Просто чудесный прием. Так что огромное спасибо.

Лукашенко А.Г. Ну, Вы знаете, Катерина, это не моя заслуга. Это менталитет белорусов. Это белорусы. Они в своей истории прошли такой путь. И это у них – всë последнее гостю отдать, особенно россиянам, русским. Ведь они так болезненно всë воспринимают, как и я. Мы тут не скрываем. И они видят. Как только они видят, что в нашу сторону, в мою, Беларуси, пакость какую-то говорят, они очень болезненно воспринимают. И когда вы приезжаете, они просто пытаются "раздеться" перед вами, душу выложить, и сказать, что, слушайте, россияне, мы не такие!

Вот в чем суть поведения белоруса, когда они встречаются с вами. Они не хотят, как и я не хочу, и они не хотят, выглядеть перед вами такими, как там это преподносят, даже не на "РБК", а на государственных каналах.

Глушик Е.Ф. Спасибо большое.

Лукашенко А.Г. Не обижайтесь, я говорю…

Гара А.В.Нет-нет, что Вы, что Вы, у каждого свое мнение.

Мирчук И.В. (корреспондент телерадиокомпании "Брянская Губерния"). Спасибо большое.

Уважаемый Александр Григорьевич, мы ваши соседи непосредственные – Брянщина – именно поэтому чувствуется это взаимодействие в магазинах продукты и проекты заводов совместные.

Вопрос у меня немножечко другой. Вот каждый год на стыке трех государств – Украины, Беларуси и России – проходит очень уникальное мероприятие "Славянский фестиваль" (по-моему, мы тоже в какой-то год его посещали?). Вот такие культурные площадки, на Ваш взгляд, они актуальны, они необходимы? И как Вам видится вопрос культурного взаимодействия?

Лукашенко А.Г.Они очень необходимы и очень актуальны! Особенно в контексте вопроса, который задавали по молодежи. Но мы-то – славяне, нас никуда уже не запишешь и не задвинешь. Мы это понимаем, у нас это в крови. А вот там же основные действующие лица – молодежь. И это правильно – и лагеря там, и спорт, и соревнуются украинцы, россияне, белорусы. Вот там надо лоб в лоб, чтобы искры летели, соревноваться, драться, на волейболе, баскетболе, в футболе. Где только возможно. Вместе вечером
(я наблюдаю, мне передают кассеты постоянно с этих праздников) – ну душа радуется, когда встречается молодежь. И особенно актив. Я не знаю, у вас это, наверное, уже устарело понятие, а у нас все-таки актив есть и в молодежной среде – у нас сохранен Республиканский союз молодежи. Ну, комсомол наш. Мы сохранили его. Пионерская организация у нас сохранена. То есть у нас вот эти активисты, они же избраны молодежью, они понесут это всë на места.

Поэтому это очень важно. Нам этого не хватает. Ну, ладно, может быть, не так актуально нам с россиянами, но украинцевнадо подтягивать еще в большем объеме, чтобы они не подумали, что они чужие для нас. Поэтому это очень хорошее дело.

Мирчук И.В. Спасибо.

Бадякина Е.Н. (корреспондент газеты "Новый вторник", Республика Северная Осетия – Алания).Уважаемый Александр Григорьевич, я по-прежнему живу на Северном Кавказе и снова хочу передать Вам огромнейший привет от своих земляков. Прежде всего, от русских жителей Кавказа и от Ваших земляков-белорусов, которых тоже много на Кавказе, от казачества. От всех, кого я знаю, все Вам шлют огромнейший-огромнейший привет и слова огромного уважения!

У меня вопрос немножечко такой. Вот сейчас Вы сказали о том, что белорусы очень искренне нас принимают и нам всегда рады. Но есть и та часть белорусов, которые, в общем-то, этот пресс-тур и предыдущие освещала немножечко по-иному. Я столкнулась с представителями вашей так называемой оппозиции в Москве два года назад у Посольства, когда они проводили антироссийский пикет. Я просто попыталась с ними немножечко вступить в разговор, но это обернулось тем, что ребята просто по хамски себя вели, потом "сляпали" ролик, где убрали все свои хамские пассажи, а оставили только мою реакцию, выложили в Интернет со всеми моими данными. И на меня обрушился вал буквально оскорблений, поношений, угроз. Ну, в общем, меня трудно поколебать, я очень военный журналист, но было очень неприятно. И всегда звучала одна и та же фраза: "За сколько тебя купил Лукашенко?" Вот я при всех говорю, и надеюсь, Александр Григорьевич подтвердит, что никаких копеек. Как говорится: я никогда не продаюсь и не покупаюсь! И тем более, Александр Григорьевич меня не покупал. И мне всегда жаль людей, которые продают свои убеждения за деньги. И вот ребята показали, что, в общем, меряют по себе, что, раз человек какие-то взгляды имеет, значит, кто-то его купил. Ну, в общем, для них я сообщаю, что я – не продажный человек.

Мне просто страшно за Беларусь – если такие люди дорвутся до власти... Потому что они пока еще, конечно, в меньшинстве, и мы это понимаем, что, слава Богу, что они в меньшинстве. Но они работают над этим. И они всегда используют факторы недовольства людей, и экономические в том числе. Потому что мы сталкивались с белорусами, сколько бы мы не встречались, всегда рефреном вот такая фраза звучитподспудно, что "у нас зарплаты не такие, как у вас, в Москве". Почему у вас так идеологически поставлено, что все люди промеряют по Москве нашу жизнь? У нас Москва – это вообще отдельный анклав – это супергосударство. А Россия, которая здесь сидит вся остальная, – это бедная, нищая, униженная и ограбленная Россия. Потому что мой Кавказ – в моем родном городе не осталось ни одного работающего предприятия. Ни одного! Вообще! И вот единственная картонная фабрика, там уже с июня не платят зарплату. И рабочие ко мне обращались с просьбой помочь хоть как-то, как журналисту вмешаться и помочь этим людям. Страшная ситуация. Коммунальные платежи просто чудовищные, они разоряют людей, простоя я не знаю… все подтвердят, что это для нас проблема номер один. И я знаю, что у вас недавно совещание проходило, я посмотрела у вас по телевидению, Вы запретили поднимать коммунальные платежи, и вы датируете очень сильно ваши платежи.

Расскажите, пожалуйста, как вы людям своим вот такие социальные гарантии сохраняете? И, к сожалению, опять же я подчеркну, – ваши люди этого не понимают и не ценят. Я бы хотела, чтобы вы больше идеологической работы проводили, объясняя, показывая нас и украинцев, ваших ближайших соседей, что у нас творится. У нас катастрофа, в коммунальном хозяйстве в первую очередь! Коммунальные хозяйства разрушены. Они чудовищно дорогие для населения, потому что они бездотационные они абсолютно – 100 процентов и даже 200 платим. И то мало. И поднимают, и поднимают, сейчас вводят норматив, Вы наверное знаете, что социальный норматив какой-то – 50 киловатт/час электроэнергии, а остальное – за тройную платусумасшедшую. И люди уже говорят, что ни холодильник не включишь, ни телевизор, ни компьютер, ничего.

В общем, такие нас ждут "чудеса" страшные в энерго, как говорится, добывающей стране.

И я хочу Вас привлечь – прежде всего с молодежью работать, показывать, что Россия – это не Москва. Москва – это только часть населения, причем маленькая, и не вся Москва шикарно живет, как вам кажется. И ваши достижения люди должны научиться ценить. Просто ценить. Идеологически показывайте! Вот это моя просьба большая.

И чтобы ваши люди дорожили, и миром дорожили, потому что вот у нас Кавказ – этосплошная кровавая рана: у нас теракты постоянные, война. Это ни за какие деньги не купишь, потому что мир и спокойствие, о котором наши люди тут сказали: вечером просто на улицу выйти, – это счастье, это счастье, которое ваши люди не ценят, к сожалению. Детей на улицу отпускают спокойно, в школу не водят за руку, как у нас каждого ребенка за руку приводят и отводят, потому педофилия страшная – страшное явление у нас появилось, чудовищное!

Пожалуйста, рассказывайте больше правды. Не жалейте ваших белорусов – говорите правду.

Спасибо Вам. И счастья!

Лукашенко А.Г. Это Вам спасибо. Вот всë, что Вы сказали, лучше всего пусть белорусы от Вас услышат, а не от меня или
кого-то.

А то, что Вы сказали, – ну, Вы практически подтвердили то, о чем я искренне сказал вначале: мы немножко избаловали наших белорусов. Они не прошли не через революции "коричневые", "розовые" или "блакітныя", или еще какие-то "оранжевые". Они не видели, что такое трудности, сложности. Мы их от этого оберегали. И в этом моя задача.

Я как-то вам, вы знаете, я рассказывал, почему я такой несвободный перед своим народам человек. Ведь меня "сопливым", в 38 лет в цивилизованном государстве избрали Президентом. Это вообще уму непостижимо! Я до сих пор не могу себе ответить на вопрос – почему? Да, было сложно, да, было трудно, но и у вас было трудно, и у нас было трудно и так далее. Но почему они отчаялись – из 10 человек (а там были все: и коммунисты, и фашисты, и националисты, и все – выбирай любого) – 80, по-моему, с лишним процентов они избрали, они в первом туре меня избрали (там фальсифицировали выборы) и я пошел на второй тур. Думаю: ладно. И люди – хромые, больные, которые лежали, я пример приводил: лежал человек, не поднимался, говорит сын ему: "Папа, я проголосую за твоего Лукашенко, чего ты переживаешь". – "Нет, ты меня подними, я пойду сам". Он сыну своему не поверил. И таких много было фактов. Люди поднялись и пошли за Лукашенко голосовать. Слушайте, как я могу сейчас себя вести по отношению к ЭТИМ людям! Да, они где-то избалованные. Да, они как-то думают, может, чуть-чуть по-другому и так далее. Но, тем не менее, даже на сегодняшний день, когда у нас тишина и никаких выборов нет и так далее, и ситуация непростая, непростая, мы это не прячем от людей, они это видят. Ну, какая непростая? Непростая – у нас все сидят и ждут: будет ли девальвация или не будет? Я говорю: если вы захотите – будет. Если вы будете бегать сейчас по обменным пунктам и скупать валюту в надежде на девальвацию, ну, господь с вами. Я им так и говорю. Вот в чем неспокойствие.А во всем остальном – дай Бог, чтобы всегда так было. Да, цены не низкие. А как могут быть ниже цены при открытых границах с Россией, Украиной и так далее, если у нас в два раза цена ниже? Как я могу ее держать в два раза ниже – конечно, я вынужден выравниваться так,чтобы не вывозилась продукция с прилавков.

У нас, когда девальвация прошла и разница была в ценах приличная, у нас на приграничье с Россией к вечеру, к вечеру – да к обеду с утра прилавки были пустые. Из Москвы приезжали люди, загружали. Ладно, если приехал человек купить на семью, закупить на два-три дня, на неделю. Так спекулянты же начали всë – загребают в этих магазинах – и повезли туда. И ничем ты не удержишь это. Поэтому я вынужден, хочешь – не хочешь, балансировать и держать цены так, как у вас, ну хотя бы, как в регионах Брянск, Псков, Смоленск, Москва, Питер, вот здесь, куда могут вывезти. Я вынужден. Это экономика, от этого никуда не денешься.

А зарплата от этого не зависит. Зарплата зависит от того, сколько ты заработаешь, сколько продашь. Ну, конечно, если у нас сегодня Россия отказалась покупать продукцию машиностроения, потому что остановились горнодобывающие у вас предприятия, угольные шахты – практически не работают, кризис во всем мире. Мы это понимаем: упали продажи в России, на других рынках и так далее. Но это тоже не факт, я заставляю своих идти в Индонезию. Сам лечу вперед, а их следом: давайте туда, дальше, ведь не одна же Россия в мире, надо же торговать по всему миру. Потому что мы продаем 80 процентов от произведенного – такая экономика нам от Союза осталась. Мы модернизировали предприятия, восстановили. Вы их видели. Много частных. Сейчас несколько диверсифицируем предприятия – больше заземляем на то, что у нас есть, ресурсы. Ну, допустим сельское хозяйство. Мы в этом году продадим продукции сельского хозяйства на 6?

Русый М.И. К 6-ти миллиардам долларов подойдем.

Лукашенко А.Г. 6 миллиардов долларов – сельское хозяйство! А с пустых прилавков начинали, самим нечего, извините меня, жрать. Сегодня мы – 6 миллиардов. А можем и больше. Вот россияне попросили: "Это нам надо, это, это". – "Хорошо, мы это способны произвести, продать и так далее".

Поэтому, да, я понимаю, что есть определенные проблемы. Да, есть. Люди, не прошедшие через тяжелые испытания, они этого не знают, поэтому у них и сознание такое: а-а, у вас там зарплаты больше.

Более того, ведь в Москве сосредоточены и те 110, и в Москве сосредоточена, это же Беларусь – 10 миллионов человек, а там масса людей, которые получают миллионы, сотни миллионов и миллиарды, и есть часть, которые вообще перебиваются с хлеба на воду. А всë в среднем выглядит вроде и ничего, если все вместе богатство сложить и поделить на среднего человека. Поэтому и в Москве хватает, не сладко. Люди наши многие понимают это. И они ценят то, что в Беларуси, особенно если они побудут где-то, где хуже. Вот они там побудут, приезжают: "А нет, нет. Лучше здесь". Слушайте, если где-то конфликты, нестабильность, на улицу страшно выйти, а, не дай Бог, война, так зачем зарплата? Зачем она, эта зарплата?! Она никому не нужна будет, даже если она очень большая будет.

Но Вы абсолютно правы, что и мы где-то не дорабатываем, говоря об этом людям, а может быть, кондово, по-советски: "А-а, у нас… вот это так". А ты попроси человека, который приедет и расскажет. Того же бизнесмена, производственника, журналиста пригласи в этот коллектив, пусть он тебе скажет, расскажет. И не потому, что там плохо, а у вас хорошо и так далее, а просто, как Вы, от души, сказали: "Цените люди то, у вас есть мир и покой".

Мы это чувствуем, мы это понимаем, но, знаете, я иначе себя не вижу в этой должности, потому что я слишком зависим, если хотите – предан своим людям. Я не могу их чрезмерно упрекать, шпынять, швырять и так далее.

Вы говорите о коммуналке. У вас 200 процентов платежей коммунальных, а у нас – 21. Покрытие 21, да? Мы хотим 23 где-то хотя бы.

Кобяков А.В.23,2.

Лукашенко А.Г. Вот, 23 процента – 23,2. То есть люди платят всего 23,2.

И потом, вы имейте в виду, что у нас, если можно так сказать, цены, тарифы гораздо ниже, чем у вас, потому что у нас под государством эти структуры. Мы ЖКХ не распустили, не развалили, поэтому у нас еще эти ниже тарифы. Поэтому, представьте, насколько меньше платят люди за ЖКХ. Ну, это плохо, это плохо. Знаете, как экономист я вам скажу, в чем плохо. Произошел кризис. У нас была средняя зарплата 500 долларов. При наших-то ценах это фактически то, что у вас. Я говорю: надо людям вернуть, после кризиса финансового 2011 года надо вернуть эту зарплату. Довозвращались до того, что сделали не 500, а 720 уже. При падении сегодняшнем сбыта, при падении сбыта зарплата такая. При таких ценах, которые мы тоже тормозим, появляется лишняя, пусть немного, но появляется лишняя копейка. И куда они идут? Идут в валютный обменник этот, покупают валюту и – хорошо, если в банк еще несут – складывают там у себя. А ведь эту валюту не так просто заработать. И нам немало надо ее, чтобы рассчитаться за нефть, которую у вас покупаем, за природный газ. Это, наверное, миллиардов 13 долларов в год, если не больше.

Ты должен знать, по старой памяти, нефть – сколько у нас?

Кобяков А.В. 8 миллиардов примерно нефть.

Лукашенко А.Г. И миллиарда 4? 3?...

Кобяков А.В. 3,2.

Лукашенко А.Г.3,2. Представляете, вот только две позиции. Аеще же мы покупаем и металлы, и прочее,прочее, и уголь. У нас же ресурсов этих нет. За всë за это надо заплатить. А человек еще лишнюю эту копейку несет в обменник и вытаскивает оттуда валюту. У нас абсолютно либерализированный свободный рынок. Как Премьер, это уже честно скажу, так он, настроение испорчено, говорит: "Ну такого рынка свободного по валюте нигде нет, ни в одной стране мира". Ну, у вас учились… Но у вас нефть, у вас газ, вы имеет под 150 миллиардов сальдо торговое с плюсом. Это не шутка.

Поэтому… люди это понимают, но всë равно говорят: "Ну вот у вас так, а у нас так". А я, один раз поклявшись служить народу, я вынужден его как-то поддерживать, хотя экономические законы – прежде всего. Сегодня ты их можешь наклонить, которые действуют объективно, независимо от нас, экономические законы, ты их сегодня наклонил, а завтра они у тебя выстрелят дуплетом.

Поэтому я это понимаю. И до поры до времени, насколько это возможно, как-то людям помогаем-помогаем. Но, если уже невмоготу, приходится немножечко подниматься.

Ну и потом, не очень удобно, знаете, оправдываться… там, тамговорить – как-то…

Надеюсь на то, что все-таки люди поймут, что всë это не так просто.

Вот я посмотрел: мы за 10–12 лет последних в модернизацию сельского хозяйства и промышленности, а если добавить еще и здравоохранение, мы ввалили туда… Вот по сельскому хозяйству называли цифру?

Русый М.И. У нас 5-летняя программа по всем направлениям…

Лукашенко А.Г.Нет, за последние годы, две пятилетки?

Русый М.И. 40 миллиардов примерно.

Лукашенко А.Г.Да, уже 40 миллиардов только в сельское хозяйство. Нам, бедной стране, в этом плане 40 миллиардов…

И Семашко мне по промышленности на "БЕЛАЗе" докладывал: 46, или сколько? Плюс здравоохранение. 100 миллиардов долларов! За две пятилетки, ну, может, за 11 лет! Как только встали чуть-чуть на ноги, мы начали модернизироваться. Почему сегодня россияне хотят купить наши активы – нефтеперерабатывающие заводы, даже машиностроительные? Что, плохое хотят купить? Нет. Они модернизированы! Глубина переработки на НПЗ выше, чем в России.И вы, наверное, заметили, россияне часто упрекали нас: "А-а, вот вы нам не даете светлые нефтепродукты, переработав нашу нефть". Пожалуйста, покупайте. В этом году дали столько, что и купить всë не смогли. И цены удержали у вас. Почему? "Мерседесов" кучи скупили, а топлива не хватает для них, а это 98 бензин, или еще какой-то. Топливо, солярка и прочее – двигателей "Евро-2", "Евро-3" уже нет, "Евро-4" тоже, а "Евро-5".

Конечно, мы туда вкладывали деньги, как нам трудно ни было.

И не надо только нас, часто это делают, упрекать в том, что "это у России мы забрали". Слушайте, мы ни у кого ничего не забирали. У России дураков нет, они ни кому просто так ничего не дают. А то, что таможенные пошлины сняли во внутренней торговле, ну так Таможенный союз это предполагает. И потом, не сняли ж… на
какой-то процент нефти сняли таможенные пошлины, а за остальные: вот вы продадите – и отдайте нам в бюджет. И мы перечисляем в бюджет России только за нефтепродукты, вывезенные на Запад?

Кобяков А.В. Около 4-х миллиардов долларов.

Лукашенко А.Г. 4 млрд. долларов – в бюджет! А если бы они остались в стране – я бы построил здесь уже Эмираты! Только за это! Но нам: "Отдайте". Правда, Путин пообещал: с 1 января 2014 года всякие изъятия, – говорит, – снимаем, на равных и так далее". Если мы хотим развивать Таможенный союз и создавать единое государство экономическое – Евразийский экономический союз, то надо делать: мы снимаем все преграды, Казахстан снимает и Россия снимает. И мы от этого всë равно получим эффект и ничего не потеряем. В противном случае, мы никого в этот Таможенный союз не затянем, если мы не будем видеть результат от него. Это же чистая экономика, это не политика. В политике у нас слава Богу. И в политике, и в военно-политическом отношении – у нас тут торга и вопросов нет. А экономика, торговля – это и есть торговля.

Бадякина Е.Н. Спасибо, Александр Григорьевич.

Горяинов Л.В. (исполняющий обязанности первого заместителя главного редактора издания "Парламентская газета").Спасибо. Александр Григорьевич, уже скоро 20 лет как вы руководите государством в центре Европы, в самом географическом.

Лукашенко А.Г. Да.

Горяинов Л.В. И, кто бы как не захотел, Беларусь с этого места не выкинуть. Вы уже говорили уже несколько раз о транзитном положении. Скажите, пожалуйста, достаточно ли все-таки, на Ваш взгляд, используется преимущество этого географического положения? Может быть, надо было бы наряду с сильной производственной составляющей, сильной аграрной составляющей как-то, это в условиях, тем более когда Украина подписывает ассоциацию с ЕЭС, усилить торговую составляющую, чтобы не оставлять прибыль Белостоку, Люблину, Вильнюсу, а теперь, может быть, и Чернигову? Не наступило ли время какой-то новой четвертой директивы либерализации, для того чтобы вот с этого центрального европейского положения снять все ресурсы и сливки?

Спасибо.

Лукашенко А.Г. Мы подумаем над этим. Может быть, мы действительно где-то недоработали…

Спасибо за совет, потому что Вы задали вопрос и на него ответили. Может быть.

Конечно, мы будет в этом направлении работать. И если дело только в либерализации, то проблем не будет. Проблем не будет. Ну, пока либерализация эта оборачивается нам боком… Недавно вы прочитали, когда меня начали трепать, я так, рассуждая, говорю: может быть, взять да и ввести вывозную визу – или как там? – за выезд на границе, за обслуживание на границе, ну примерно 100 долларов или 50 платить (когда ты едешь в Евросоюз и покупаешь, шмотки эти везешь)? А некоторые наши товарищи в течение вот этого промежутка времени, за 8 месяцев, на август есть данные, по 700 раз выезжали в Евросоюз (шмотки сюда вывозят – продают, а туда везут топливо еще что-то…). Раньше это "спекулянтами" называли, а сейчас это "бизнес". Этот бизнес нам оборачивается тем, что население в погоне за евросоюзовскими тряпками вывозит больше 2-х миллиардов – до 3-х миллиардов, оценочно, долларов за пределы страны – в Литву, Польшу. А они нас еще критикуют: нищие, бедные белорусы, такие-сякие.

Поэтому, конечно, и в этом проблема. И, видите, мы не закрываем границу: люди едут, покупают. Правда, наши умные говорят: надо создать такую экономику, чтобы у себя покупали и туда не ехали.

Я вам только назвал цифру по двум отраслям. И плюс здравоохранение. Это больше 100 миллиардов мы вбухали в модернизацию! Это одномоментно не сделаешь. Тем более – нужна не просто модернизация, а диверсификация. Я только начал говорить, вот что такое диверсификация? Мы подняли сельское хозяйство – это наши ресурсы, там не надо уже куда-то ехать. Хотя для него, для села, надо и нефть, и природный газ, понятно, но в основном это здесь. И получили эффект должный – 6 миллиардов долларов в страну, которая еще 15 лет назад сама себя не могла прокормить, это прилично. И притом, никто не скажет, что белорусские продукты некачественные. Никто! Под брендом "Батька" и прочим в России и Украине продают какую-то "бормотуху" или разведенное сливочное масло. Это уже для нас проблема. Наши цепляют там – как будто Лукашенко продает там. От моего имени продают. Поэтому мы уже начинаем россиян предупреждать об этом: "Вы смотрите".

Почему хорошее, потому что сохранили ГОСТы. Вы там придумали какие-то технические регламенты. Или что там?

Русый М.И.Технические условия.

Лукашенко А.Г. А-а, технические условие. Вы отменили ГОСТы, а это наруку жулью. А ГОСТ жестко был в советские времена: в колбасу вот этой марки ты должен положить столько мяса, соли, и туалетной бумаги ни грамма. И мы эти ГОСТы сохранили. Мне тоже говорили: давайте на технические условия, туда-сюда… А они необязательны. А государственные стандарты ты должен выдержать. И говорю: мы получим от этого эффект. И мы от него получаем, потому что это нормальная, надежная, аккуратная и чистая продукция.

То же самое, даже если мы это тряпье вам привозим, грубо говоря, "Милавица" и другие – три часа, и нет, ничего нет. Женщинам белье, одежду, любую одежду какую привезем, обувь – всë мгновенно на любой ярмарке в течение трех часов расходится.

Вот ты мне докладывал, был на ярмарке, говорит: "Три часа, Александр Григорьевич, и ничего нет. Столько привезли (фурами завезли… в Москве, продвинутый город) – ничего буквально,
пустое, – говорит, – неудобно". Я еще их ругал: "Ну а почему больше не взял?" – "Так не знали, что столько купят". И по цене, и по качеству это нормально. Поэтому мы готовы открыться и продавать. Были времена, когда россияне закрыли ввоз – то ли молочных, то ли чего? – туда, так приехали брянские, смоленские люди, из Москвы и прочее, сами вывезли, самовывозом отсюда. А кто их на границе остановит – никто не имеет права.

Это говорит о качестве, о конкурентоспособности.

Поэтому мы не закрыты в этом плане. То, что мы от транзита, как транзитная республика не всë наверное имеем, – может быть. Но, вы знаете, сразу это нельзя делать, потому что мы можем оттолкнуть тех, кто через нас едет. Правда, сейчас через Украину, говорят, не проедешь, через Прибалтику тем более, но, тем не менее, мы не можем пользоваться этим.

Вот чемпионат мира по хоккею, я всех предупредил, и частников, и государственных, говорю: "Не дай Бог вы страну опозорите ценами на гостиничные номера, на продукты питания и так далее". Обычно, знаете, цены поднимают заоблачные. Это позор. Вон Украину до сих пор "плещут" за чемпионат Европы по футболу: "Воспользовались…" Ну куда людям деваться? Приехали люди к тебе, а ты в три раза повысил цену на гостиницы. Конечно, они будут платить, но уедут с пакостным настроением. Ну, выиграем мы три миллиона, пять, десять миллионов получим сверх. Но что это для страны – десять миллионов, ведь важнее, с каким люди настроением отсюда уедут.

Поэтому мы аккуратно в этом отношении действуем, не позволяем, чтобы задирали цены и не обижали людей.

Поэтому, видимо, наверное, резервов немало у нас – использовать страну и получать от этого, как транзитная страна. Над этим вопросом мы работаем потихоньку. Сейчас и платные дороги появляются (правда, для грузоперевозчиков, для грузовых автомобилей и так далее). Потихоньку действуем в этом ключе.

Ефанов А.А. (корреспондент газеты "Комсомольская правда" – Рязань").Александр Григорьевич, скажите, пожалуйста, какие миграционные механизмы и как так получается, что в Беларуси фактически нет незаконной миграции? Беда регионов России, беда Москвы, ну, Москва ладно, а регионов, где зарплата примерно такая же, в частности в Рязани, примерно такая же, как в Беларуси, но там тысячи просто людей, десятки тысяч.

И второй момент, который мне тоже бросился в глаза, но не очень понравился – это игорные заведения по Беларуси, то есть нет никакого запрета на это. И нет проблемы что ли никакой, игромания или еще что-то?

Спасибо.

Лукашенко А.Г. Я отвечу вам так, как я чувствую. Начну со второго вопроса. Когда вы "наехали" на свой игорный бизнес, или, может быть, исходя из требований людей начали запрещать это, не знаю, особенно в Москве, то они хлынули сюда. У нас руки чесались у некоторых – запретить это. Я сказал: "Нет, не делайте, посмотрим: принесут они нам ущерб или не принесут". Пока… Недавно мне доложили, арестовали несколько человек в каком-то казино. Туда приехали иностранцы, ну "иностранцы" – россияне приехали, москвичи, не россияне, а москвичи приехали крутые. Ну и подвыпив, в казино потребовали "девочек". У нас это очень жестко, потому что мы в борьбе с торговлей людьми – в мире лидеры. Это везде признано, и у нас жесткое законодательство. Не то что мы каждую там девчонку хватаем, держим руками: "Ты не иди туда, не иди сюда и так далее". Это дело каждой, но ты не можешь организовать банду с целью поставоккуда-то девчонок, за рубеж, еще куда-то. У нас, знаете, поначалу – жены очень больших начальников до сих пор сроки отсиживают за подобные вещи. Недавно мне доложили: "В казино "девочек" им". Ну эти побежали искать девочек… и прямо в камеру забежали. Это в казино. То есть мы их очень жестко контролируем. Не запрещаем. Мы не хотим их на кухни загонять,еще куда-то и так далее, но очень жестко контролируем, чтобы всë было по правилам.

Они не стали у нас криминальными центрами, если вы об этих игорных заведениях. И вы видите, я так чувствую, что, наверное, из Москвы многие перекочевали в Минск. И некоторые просвещенные и богатые москвичи с удовольствием прилетают на своих самолетах и оставляют тут деньги, и не малые.

Поэтому я в этой теме. Мы очень контролируем. И совершенствуем контроль. Вплоть до того, что замахнулись на контроль, как в Лас-Вегасе и так далее, где не вывернешься.

Пытаемся усиливать этот контроль. Но пока мы не видим от этого, ну то, что в Москве было, или не было у вас (там же до стрельбы доходило…). Но тут должны быть жесткие и одинаковые для всех правила.

Вообще основа моей политики – это честность и справедливость. Вот это в основе должно лежать! И по отношению к ним тоже.

Потом, Вы мне задали первый вопрос по поводу?

Ефанов А.А. Миграции.

Лукашенко А.Г. А-а, миграции. Я уловил себя на мысли, что мне в данном случае даже нечего Вам сказать. Не знаю, как Вам ответить?

Действительно, Вы вот так задали, в такой интерпретации, а я даже не задумывался: а почему? Приезжают к нам люди и из Узбекистана, и Таджикистана. Но семьями в основном. И мы четко это смотрим.

Я подписываю почти каждый месяц, не почти, а каждый месяц подписываю указы по предоставлению гражданства, вида на жительство и так далее. Семьями. Принимаем. С детишками. В основном в сельскую местность. Просят земли. Да ради Бога, нам это выгодно. Очень многим предоставляем такую возможность. Они селятся и благодарят нас, довольны. Лучшие пропагандисты среди нас – это люди, приехавшие оттуда, где трудно, где сложно. Они берут землю, они с удовольствием становятся частниками, фермерами, занимаются производством. Это очень нормальные люди.

Вот я вам назвал сейчас: 35 тысяч – только из России, а 9 – выехало.

Поэтому у нас нет этой проблемы, она не возникает еще и потому, что мы их контролируем прямо на въезде: "Чего приехал?" – "Хочу работать". – Хорошо. Как ты хочешь работать?" – "Там и там". Есть небольшое количество, которые работают на стройке, еще где-то, но это, если тебя возьмут еще туда.

То есть важно не то, что к тебе едут, что едут – это хорошо, а важно, чтобы у тебя была система, чтобы был порядок на приеме. А если они просто едут и неизвестно где ночуют, извините меня, на вокзалах, в бардаках и в туалетах, ну так надо просто систему отладить. И образуется. За два года образуется точно. И лишних людей у вас не будет.

Ефанов А.А. Спасибо.

Лукашенко А.Г. Ну, я точно не могу ответить на этот вопрос, еще раз Вам честно признаюсь, потому что я не живу в этой ситуации, как вы, допустим.

Иващенко В.Н. (корреспондент "Радио России – Смоленск" (ГТРК "Смоленск").Александр Григорьевич, я в отличие от псковской коллеги часто бываю у вас в регионах, в частности в Витебской области, и даже сейчас, после пресс-конференции, я еду не в Россию, а в Витебскую область.

Но у меня вопрос другой. В 2009 году на территории нашей области, точнее говоря на территории нашего города, было организовано совместное производство тракторов МТЗ различной модификации, в том числе и энергонасыщенных. За эти годы было выпущено более 6 тысяч тракторов, они были и остаются востребованными в хозяйствах не только нашей области, но и в других регионах России. И причем эта компания единственная в Центральном федеральном округе, и у нее 240 дилеров, которые хотят получить эту продукцию вашу. Но на сегодняшний день сложилась такая ситуация, что производство почти свернуто. Хотелось бы, чтобы Вы поддержалиэтот совместный проект, и не только его, но и другие проекты в области экономики и других сфер, именно реализуемых на территории Смоленской области. Тем более что и у деловых людей, и госпредприятий Республики Беларусь есть интерес в отношении нашего региона.

Спасибо.

Лукашенко А.Г. Вы говорите: есть интерес, спрос и так далее. Вот Вы пока заедете в Псков…

Иващенко В.Н. Я в Смоленск.

Лукашенко А.Г. То есть в Смоленск, извиняюсь, глава администрации вам туда направит столько тысяч тракторов, сколько Вы скажете.

Иващенко В.Н. Так дело в том, что у нас совместное производство есть, но оно, в общем-то, сейчас свернуто, то есть оно…

Лукашенко А.Г. Оно не может быть, я уверен, что оно не может быть свернуто просто так. Наверное, не покупали там эти трактора, не было сбыта?

Иващенко В.Н. Был сбыт. Был. И до сих пор остается сбыт. Я вот буквально вчера…

Лукашенко А.Г. Вот давайте… Я почему говорю, что Глава Администрации направит? Когда у нас сложилась ситуация с затовариванием складов, излишки появились, я тогда всех начальников закрепил за заводами, говорю: вот езжайте, покажите (больших начальников), как вы умеете продавать, торговать. Вот Глава Администрации у меня отвечает за "МТЗ". Я не ошибся? Только не гадай: как там? Возьми на контроль, Смоленск рядом.И изучи эту ситуацию.

Кобяков А.В. Хорошо, Александр Григорьевич, я обязательно дополнительно еще раз посмотрю. Речь, конечно, идет о сборке, о том, чтобы там возобновить производство. Вся проблема, в общем-то, Вы правильно сказали, проблема в сбыте. И я знаю, что готовилось постановление правительства Российской Федерации о том, чтобы обеспечить определенное стимулирование продаж сельхозпотребителям сельскохозяйственной техники. И речь шла о том, чтобы включать и трактора, и комбайны, произведенные на совместных предприятиях белорусско-российских и на территории Российской Федерации. И пока такое постановление не принято. И люди ждут, технику не покупают. И соответственно тракторный завод не отправляет туда свои машинокомплекты, потому что пока не видят сбыта, не то что не отправляют, а объемы значительно сокращены. Но, как только возобновится сбыт, естественно, возобновится и производство.

Лукашенко А.Г.вот видите, я почти угадал.

Ну, Министр, пожалуйста, в чем проблема в Смоленске? Вы должны знать.

Катеринич Д.С. (Министр промышленности Республики Беларусь). Да, действительно там есть сборочное производство. Оно, правда, не совместное предприятие, а это контрактная была сборка. Но, к сожалению, в последнее время в связи с этими причинами, о которых сказал Глава Администрации, с предприятием постоянно не рассчитываются, и нет возврата денег в Беларусь. И мы временно приостановили отгрузку.

Лукашенко А.Г.вот видите, вы забрали запчасти, из которых складываете трактор, а деньги не заплатили. Вот в чем вопрос.

Ноэто не ответ. Разберитесь. коль человек поднял вопрос, может, в чем-то и мы там недорабатываем.

Катеринич Д.С. Александр Григорьевич, я посмотрю этот вопрос.

Лукашенко А.Г. Посмотрите обязательно.

Иващенко В.Н. Спасибо.

Лукашенко А.Г. Мы Вам обещаем, что мы буквально в ближайшие дни разберемся с этим вопросом, но уверен, скорее всего здесь вопрос сбыта и оплаты. Потому что вы слышали из моих докладов вам, что у нас сложная ситуацияна валютном рынке, у нас валюты не хватает, а тут еще отдали товар, а деньги не поступили в страну. Никто ж в тюрьме сидеть не хочет. Поэтому "МТЗ", видимо, и прекратило эти поставки.

Но мы, день-два вы нам дайте, разберемся.

И Вы информацию, Андрей Владимирович, направьте в газету.

Шучалина Д.Д. (главный редактор газеты "Красное знамя Севера", Республика Коми).У нас в республике проживает очень много представителей разных национальностей, в связи с этим очень развиты движения национально-культурных автономий. Автономия белорусов у нас одна из самых активнейших.

Лукашенко А.Г. Ну они ж вам не мешают жить?

Шучалина Д.Д. Нет, наоборот, они украшают нашу жизнь. И когда я сюда приезжала, они мне сказали, что завидуют белой завистью, что я впервые побываю на их малой родине.

Так вот наш глава республики Вячеслав Гайдер очень активно поддерживает это движение национально-культурное. Сейчас у нас строится Дом дружбы. Это уникальный по меркам северо-запада России проект, это будет центр, в который переселятся все автономии и смогут реализовывать там свои мероприятия. Правда, в следующем году выборы главы Республики, но я думаю, что нынешний сохранит за собой свой пост, и Дом дружбы будет не только достроен, но и активно будет действовать.

И вот в этой связи, даже не столько вопрос, сколько предложение: возможно ли с Беларусью по линии нашей автономии наладить тесное сотрудничество с перспективой выхода на экономическое партнерство, потому что наша республика очень выгодна и перспективна, у нас вся таблица Менделеева под землей, а с учетом того, как вы здесь эффективно умеете использовать весь природный ресурс, который есть, я думаю, что это вам, по идее, должно быть интересно?

Спасибо.

Лукашенко А.Г.Передайте своему руководителю, что мы готовы к конкретным переговорам на эту тему. И, если будут задействованы еще и белорусы под эту тематику, я буду только рад.

Я буду очень кратко отвечать на ваши вопросы, потому что чувствую, что и вы уже кушать захотели, устали.

Рожков К.Е. (корреспондент телерадиокомпании "Пятый канал").

Александр Григорьевич, вот многие говорят и даже ставят Вам в вину то, что Вы хотите в Беларуси сохранить дух Советского Союза. Тут уже говорили и про плановую экономику, и про большой госсектор, но дело даже не в этом, мы как-то оторвались от пресс-тура и просто проехались в общественном транспорте. Вот всë, как в советские времена: кондуктора нет, зато сохранились компостеры, уже подзабытые…

Лукашенко А.Г.Надо, чтобы кондуктор был? Так кондуктор и в советские времена был.

Рожков К.Е. Но всë на доверии. Это подкупает…

Вопрос такой – скажите честно: Вы скучаете по СССР?

Лукашенко А.Г. Вы знаете, я Вам больше скажу, опять же я подвергаю себя опасности жестокой со стороны отдельных людей. Я не просто скучаю, я – человек советский. Советский, я вырос в той стране. От той системы мне, я нигде об этом не говорю, но мне сполна хватило. Вот мне хватило… Меня чуть из партии не исключили в свое время. А вы знаете – что такое исключить из партии, а я руководителем работал? – это на всю жизнь. Два строгих выговора или три с занесением в учетную каточку. Но Радьков (Радьков А.М. – Первый заместитель Главы Администрации Президента Республики Беларусь) нашел карточку – не записали. (Смех в зале.)В райкоме партии не записали.

Радьков А.М.Наверное, знали, что Президентом будете.

Лукашенко А.Г.Наверное (смеется).

Я просто так говорю об этом...

Когда уже свободнее стало, выборы пошли, депутатами избираться, а я прочив одного начальника на выборы пошел – Премьер-министр нашей республики – в советский парламент. Мне показали, кто прав. Чуть в тюрьму не посадили в свое время. Я это нормально воспринимаю, было всякое. Сейчас система в целом не лучше. Не лучше, если брать в целом. Где-то лучше, где-то проще, можно из подворотни "гавкать", можно оскорбить Президента, наплевать на него – и тебе ничего не будет. Раньше это было невозможно. Но есть и много худшего. Я не вижу в том, что у нас, честно говоря, я в автобусе почти не езжу, не почти, а сейчас не езжу (раньше, для того чтобы проехать посмотреть "как?", я мог себе это позволить). Не знаю, компостеры там или…

Сейчас самое передовое – мы изобрели какую-то карточку. И этой карточкой можно рассчитаться ребенку в школе за обед, можно на автобусе ехать с этой карточкой и так далее. Покупай и езди. Деньги положил на карточку, это "Беларусбанк" по-моему, у нас что-то подобное вводит. Да, Надежда Андреевна?

Ермакова Н.А. (Председатель Правления Национального банка Республики Беларусь). Да.

Лукашенко А.Г. Да, и езди. Хочешь компостером – ну давай компостером билет этот. Но я думаю, что есть и любимые вами кондукторы. Есть. Это Вы просто попали в транспорт, где нет кондуктора. Есть и кондукторы. Всё это есть. Ну, я как-то не вникал в это, но если Вы считаете, что это уже нецивилизованно, то я займусь, потому что негоже, что страна в центре Европы, а у нас такой анахронизм. Ну, я как-то не совсем в это вникал…

Ачто касается моего личного, то я вам должен сказать, что Горбачева многие ругают… Я – единственный депутат, который голосовал в нашем Парламенте против развала Советского Союза. Против.

Я действительно очень переживал и переживаю за это. Но, с другой стороны, если бы не было плохого Горбачева и той "оттепели", которая была... С Михаилом Сергеевичем я встречаюсь иногда, я его поругиваю очень сильно, особенно, когда он сейчас начинает невпопад что-то говорить, не всегда оно получается красиво, он начинает себя обелять. Я ему говорю: "Ну, зачем ты это делаешь, ведь люди тебе оценку уже дали, и, когда ты будешь оправдываться и что-то говорить, это не значит, что поменяется общественное мнение. Всё, уже было, был Горбачев". Но для меня, если бы лично для меня не было Горбачева, я бы Президентом не был точно. Если бы сохранился Советский Союз, у нас вообще не было бы Президентства в Республике. Но это ничто по сравнению с развалом Советского Союза.

Кто-то сказал, что я уже "древний Президент". Правильно сказал, 20 лет, здесь было уже отмечено, я работаю в этой должности. Я видел всё, я постоянно сравниваю: так было, сейчас и прочее. И за что не возьмись, везде ответ один – "не хватает Советского Союза".Если бы была эта страна и ею нормально управляли. Я уже как управленец, извините, высокого уровня, понимаю, в чем причина распада Советского Союза. Знаете, самое главное в чем, этим отчасти и в России страдают – вы не умеете ценить людей. Если человеку плохо, у него нет хлеба, стиральных порошков, за которыми мы с вами, кто постарше, стояли в очереди, а некоторые из заднего угла заходили и выносили что хотели (начальники, сотрудники ЦК, обкомов и так далее)… Кругом была несправедливость и перекосы. Более того, ведь в экономике, по большому счету, создавая хорошее и гигантское, забыли о простых людях. Этим не занимались. Ну что, Советскому Союзу проблема была построить две мощнейшие фабрики по производству суперсовременных порошков? Такой рынок… Пришли бы любые западники, вложили деньги и построили, и стирайте… И проблему бы сняли.

Я помню, какая была вспышка… Что надо было ЦК Партии повышать тогда зарплаты, в пику обездоленным людям? Можно же было потерпеть. Нет, в два раза повысили зарплаты. Мелочь, казалось – их меньше было, чем сейчас в России, чиновников, но, тем не менее, это плохо было. Впрочем, бездумно делали и не уважали людей.

Надо ценить людей. И тогда люди к власти будут… будут бурчать, будут чем-то недовольны, но внутри всё равно люди нормальные, они будут понимать, что не сегодня, так завтра будет.

Это главная причина. Я не говорю о том, что на нас давили, распада этого ждали и так далее. Ну разве же это нормально, в Беловежской пуще, я же знаю детально, собрались втроем… В нарушение Конституции! За это надо было сразу огородить, я предлагал тогда: "Слушайте, не надо против них воевать, там все любят выпить. Давайте им туда отвезем, пускай кормятся, пьют. И колючей проволокой". Это надо было одна команда из Москвы сюда, чтобы КГБ Беларуси осуществил эту операцию. Два часа – все были за забором. Хорошо, кормим – немного ж людей, выдержала б страна – выпивают там и в бане парятся. Вот приедете в следующий раз, мы вас завезем в Вискули и покажем эту резиденцию, где это всë происходило. Это же надо, собрались, всë это обрушили. И ни у кого не было силы воли приостановить это. И вот куда бы я сейчас, где бы я ни бывал, везде один ответ: "Нет союза. Нет альтернативы. Мир стал однополярен". Вы посмотрите, до чего договорились: исключительная нация… Это уже попахивает, знаете, серединой прошлого века! Я недавно об этом сказал, к чему приводит исключительность нации, и, сколько, 50 миллионов человек мы угробили с этой исключительностью! Если бы был Советский Союз не полыхал бы Ближний Восток, "арабская дуга", и войны бы в Ливии не было, не переговоры бы там вели, а там бы стояли наши авианосцы и другие вооруженные корабли, и никому бы в голову не влезло воевать. А сейчас – альтернативы нет.

Поэтому, как я могу не переживать, не жалеть, сравнивая то, что было и зная (я еще лектором международником тогда был, в советские времена, поэтому мне информация была доступна, я вынужден был этим заниматься очень серьезно, я по многим вещам был информирован в те времена). И сравниваю сейчас. Вижу вот эти подводные все течения, то, чего даже вы, журналисты, не видите.

Не всë у нас было плохо. И я даже вижу всë больше и больше молодежи, которая всë больше и больше говорит о том, что "а вот у нас в той стране было вот так".

Поэтому да, ностальгия большая, как у многих сидящих за этим столом, кто жил в Советском Союзе, кто знал, что такое Советский Союз. Ну, время надо. Еще пройдет немного времени и, наверное, мы окончательно дадим оценку всем этим процессам.

Соловьев А.И. (заместитель главного редактора газеты "Коммуна", Воронежская область).

Вы сказали, что Вы советский человек, я беру на себя смелость сказать, что в подавляющем большинстве присутствующие здесь тоже советские люди, и мы все хорошо помним, чем гордилась наша страна. Сегодня все эти позиции практически утрачены. Но страна без национальной гордости жить не может, поэтому нам сегодня усиленно прививается необходимость гордиться тем, что мы занимаем первое место в мире по экспорту газа. Нас учат гордиться страной по причине того, что мы занимаем первое место по поставкам газа в Европу. Как твердят нам телевизионные ролики, у нас хорошее будущее, потому что мы открываем новые рынки и маршруты поставок. Я не знаю, видели ли Вы эти ролики и какое Ваше к ним отношение?

Лукашенко А.Г. Видел, видел.

Соловьев А.И. Но вопрос у меня краток: чем может из достижений последних 15 лет по праву гордиться белорусский народ? И чем Вы как Президент Республики Беларусь тоже по праву гордитесь?

Спасибо.

Лукашенко А.Г.Отвечу кратко: я горжусь тем, что я,
во-первых, Президент у этого народа, что он меня избрал. Это искренне и правда. Но что я могу себе и моим коллегам поставить в заслугу за это время – то, что мы создали свое государство. Понимаете, это была окраина, провинция, если хотите. Да, развитая, хорошая, удобная. В советские времена – я не скажу, что у нас плохая была республика. Нет. С определенными недостатками и так далее, но не было государства. Люди даже не мыслили то, что это… Психологически, ментально мы к этому не были подготовлены. И мы из разрухи, подхватив страну на краю пропасти, какую страну – обломок, мы ее сохранили, людей одели, накормили, очистили, отмыли. Насколько могли, модернизировали эту страну, производство. И параллельно – это крайне тяжело! – мы создали государство суверенное и независимое.

Вот единственное, что я могу себе в заслугу поставить, а всë остальное это народ делает. И государство мы тоже создавали, не я один. Просто мне выпало счастье идти впереди в этом процессе. Вся наша заслуга.

Сантаева М.Ю. (заместитель главного редактора газеты "Наше Время", Республика Саха).Александр Григорьевич, у меня вопрос, возможно, неприятный, но я его всё-таки решила задать.

Лукашенко А.Г. Неприятный для Вас?

Сантаева М.Ю. И для меня, и, возможно, для Вас. Если я ошибаюсь, я буду просто счастлива.

Лукашенко А.Г. Только матом не ругайтесь, а то в конце пресс-конференции испортится атмосфера.

Сантаева М.Ю. Нет-нет, мата не будет.

Ваша Республика интернациональна, мы уже в этом убедились не один раз, нам об этом говорили и мы это видели собственными глазами. Она не только интернациональна, но в ней представлено множество конфессий, которые соседствуют довольно мирно, как нам кажется, да?

Лукашенко А.Г. Правда, правда.

Сантаева М.Ю. Наша республика тоже считается интернациональной, она тоже также многоконфессиональна, но, тем не менее, у нас есть вопросы, которые не принято говорить вслух, которые обсуждают на кухне разве что, – это национальный вопрос, поскольку наша республика является национальной. У нас есть свой Президент, у нас есть своя Конституция.

Так вот вопрос в чем? У нас бывалислучаи, несмотря на то, что об этом непринято, как я сказала, говорить, у нас бывали всё-таки случаи межнациональных столкновений, которые принято преподносить не под этим "соусом", скажем так. Их обзывают, как угодно, но только не межнациональные. Были даже случаи, в том числе и с нашей газетой, когда нас проверяли на предмет наличия признаков разжигания межнациональной розни. У нас есть ведомство, которое занимается этими вопросами, в частности это Департамент по делам народов и федеративным отношениям, а что касается правоохранительных органов, то это специальный отдел, так называемый отдел "КА" и отдел по противодействию экстремизма. Вот я хотела бы узнать, это такой предваряющий вопрос, не лирическое отступление, вопрос в чем: какие ведомства занимаются у вас подобными вопросами? Вообще существует ли у вас такая проблема, поскольку в республике, как я уже сказала выше, действительно очень много национальностей и очень много конфессий? Если этого вопроса не существует, если этих ведомств не существует, то, может, и вопроса нет, по сути.

Спасибо большое.

Лукашенко А.Г. Вы знаете, у нас действительно нет специального ведомства, которое бы занималось каким-то разводками на национальной почве. У нас нет этого ведомства. Национальный вопрос, он у нас, как Вы его изложили, он вообще отсутствует. Нас Господь миловал. Мы всегда, и я в том числе, начиная любые переговоры, с кем бы то ни было, я это выставляю, как величайшее достижение, я всегда говорю, что Республика Беларусь – это страна, где нет межконфессиональных и межнациональных споров и распрей. Это величайшее наше достижение! Я не помню случая, чтобы кто-то с кем-то дрался.

Я как-то вам сказал, но, наверное, не договорил: на рынках в свое время, у вас были проблемы, кавказцы, еще кто-то, у нас тоже была какая-то проблема, что с Кавказа люди (то ли из Азербайджана они, то ли из Чечни? я не знаю, откуда), возникла проблема, говорят: "Обижают людей". Не то что драки какие-то, разборки, нет, а плохо себя ведут. Люди кавказской национальности (у нас, правда, так не говорят, но я ваш термин использую) плохо себя ведут. Я думаю: для меня это странно. Как я решил этот вопрос? В свое время в Службе Безопасности (я приводил где-то этот пример, может, кто-то из вас слышал) у меня служил парень из Чечни (это как раз период, когда началась чеченская война). Здоровый мужик, в два раза больше меня, вот таких два кулака. Такой… запомнился. И началась чеченская война, он пришел к начальнику Службы Безопасности. У меня маленькая служба, мне сразу доложили: "Он хочет уволиться". Я говорю: "Ну, хорошо (а хорошо служил, вообще чеченцы – служаки неплохие). А в чем дело? Хороший же человек. Пригласите". Я не помню уже, как его зовут, я по имени и задаю вопрос: "…а почему ты увольняешься?" Он говорит: "Александр Григорьевич, знаете, вы будете иметь столько проблем от того, что, а я уже видный человек, в Вашей службе. Вас начнут упрекать. Лучше я уйду. В любой момент Вы меня позовите – я приду и Вам добро сделаю". И так далее. Меня это поразило. Я говорю: "Да нет, я не настаиваю. Никто меня в этом не упрекнет. И потом, ты же бандитом не будешь". – "Ну нет, вот поверьте, так лучше". Ну, думаю: раз решил, ладно. Ушел. И вот когда на рынке возникла ситуация, я говорю: "Слушайте, найдите мне этого парня". Он говорил: "Буду работать у вас где-то, так, чтобы меня никто не видел и не слышал". Они мне нашли его и приводят. Я говорю: "Вот ты мне обещал помочь. Я не хочу принимать карательных мер, ведь ты же меня знаешь, я могу за сутки махнуть так, что никого не останется. Разберись, пожалуйста. Там, – говорю, – на чеченцев жалуются и на этих". – "Будет сделано, Александр Григорьевич. Подождите неделю". С техпор я ни одной жалобы не слышу. Но мне потом сказали, что он по своим каналам разобрался так, что они стали самыми вежливыми, и знали, где они находятся. Ну, я позже спросил: "А что он им там говорил?" Он пришел и говорит: "Вы знаете Президента, знаете, меня тоже знаете, я его человек, но, – говорит, – если Президент махнет, то не только шапок, а ни у кого головы не останется. Поняли?" – "Поняли". – "Работайте честно". Вот у него было общение. Я использовал его один раз, когда поступила жалоба, что там кто-то плохо обслуживает. Это, может даже, и не чеченцы были. В основном у нас из Азербайджана люди работают. Может, по-хамски и сейчас где-то кто-то ведет, но это не через край, это не через край.

И мыникогда… мы пытаемся спокойно разобраться в этом. Ну в чем виноват еврей, который у нас работает нормально, что этот Концельсон загубил нашу "Коммунарку"?! Он вообще американский еврей, не белорусский. Поэтому, конечно, можно было создать ажиотаж противевреев и так далее, но этого нельзя, надо помнить, что будет потом. И потом, у нас огромное количество этих людей, которые работают честно, иностранных тех же евреев, украинцев. Ну, украинцы в ЕС, можно тоже не пустить. Вот у нас проблема в Брестской области – медсестры (я помню, лет пять назад говорили: закрыть границу, чтобы врачи и медсестры к нам в Брестскую область не ехали работать). У них работы не было там, медсестры и врачи. Я говорю Министру: "Можем мы выдержать этот вал?" А Министр была украинка сама, предлагала, говорит: "Ну не можем, надо закрываться". Я говорю: "Нет, не будем". Всë рассосалось, разошлось. Кто переехал работать, кто на пенсию ушел и так далее.

Не надо их, эти проблемы, во имя политических каких-то целей обострять на столько, чтобы порождать конфликт.

Если хотите, вот так я ответил бы.

Поэтому у нас специального ведомства нет, но если, допустим, что значит "межнациональный спор?", если эти люди угрожают безопасности государства, и этот конфликт угрожает безопасности государства, то у нас есть Комитет госбезопасности – КГБ, мы не меняли название. Он занимается защитой конституционного строя, обеспечивает безопасность своими методами. Если какая-то уголовщина и прочее – МВД.

Ну, нет, по-моему, Владимир Владимирович (Макей), у нас специального ведомства?

Макей В.В. (Министр иностранных дел Республики Беларусь). Уполномоченный по делам религии и национальностей.

Лукашенко А.Г. А-а, уполномоченный. Но это не то. Уполномоченный по делам религий и национальностей.

Голос из зала. 10 человек.

Лукашенко А.Г. Ну, да, 10 человек – в Совмине – это который там разводит, сводит, вопросы решает этих конфессий, в основном конфессий, он у нас по этим конфессиям, потому что у нас конфессий тоже хватает. Все конфессии представлены. Вот эти 10 человек в Правительстве. Бывший Министр культуры возглавляет, взрослый человек, который всех их знает.

Поэтому специального у нас подразделения нет. Слава Богу,
нет.

Пелюшкевич С.И. Четыре часа. Идем на рекорд. Задавайте максимально четко вопросы.

Жуков В.А.(ответственный выпускающий отдела стран СНГ единой службы новостей агентства ИТАР-ТАСС).Александр Григорьевич, у царя Соломона на перстне была надпись…

Лукашенко А.Г. Всë пройдет, и это тоже.

Жуков В.А."И это пройдет".

Как Вы оцениваете нынешнее состояние процесса слияния "МАЗа" с "КамАЗом"? И в этом контексте: Ваше видение будущего Вашего главного бренда – БЕЛАЗа?

Спасибо.

Лукашенко А.Г. Ну, БЕЛАЗ – это не МАЗ, это другое. БЕЛАЗ – это…

Жуков В.А. Я понимаю. Я именно "БЕЛАЗ" спрашиваю. Будущее "БЕЛАЗа".

Лукашенко А.Г. А-а, я думал, Вы думаете, что это одно предприятие.

Давайте, я не буду Вам отвечать стандартно на этот вопрос, а так, гипотетически задам Вам несколько вопросов и Вы сами найдете ответ на проблему объединения "МАЗ" – "КамАЗ".

Мне говорят: мы хотим инвестировать и участвовать в приватизации "МАЗа". На разных уровнях – Путин, Медведев и прочие. Прекрасно. Но при этом есть классика: если ты хочешь участвовать в приватизации и купить, приватизировать, какое-то предприятие, или часть его, первое, ответь мне на первый вопрос, когда ко мне инвестор приходит. Первое – ты какие деньги будешьсюда инвестировать (то есть объем инвестиций)?Ответа нет. Второе – ты какие новые технологии привнесешь сюда, если ты приходишь на это предприятие? Закономерный вопрос? Закономерный. То есть деньги, инвестиции – технологии.Ответа нет. Третье – какие новые рынки ты предлагаешь? Ну, произведем продукцию, на каких рынках будем продавать? Россия, Беларусь?..

Чтопри этом изменится, если даже взять вот эти параметры? Денег нет, технологии – хуже, чем на "МАЗе", потому что МАЗ – конкурентная продукция, она продается не хуже, чем КамАЗ, если в равные условия поставить. Мы модернизировали один раз это предприятие, сейчас ведем углубленную модернизацию. И мы говорим россиянам: "Если вы идете, то как вы будете в модернизации участвовать?" – "Никак". Тогда у меня встает вопрос: а не получится ли так, что вы предприятие это заберете за бесценок (денег же нет, там какие-то акции… махинации), и со временем на "МАЗе" будут производить только диски для автомобилей?И мы лишимся производства грузовых автомобилей. Не может быть такое? Может быть! Вот вам ответ на мой вопрос.

Я должен был поставить перед ними вопрос: новые технологии, деньги, новые рынки. Этого ничего нет, всë остается, как есть. Так зачем? Мы и так можем договориться, наш общий рынок поделить, и продать. Как его поделить? Вы производите 30 тысяч автомобилей, а мы 20, или вы 30 тысяч и мы 30 тысяч. Наш рынок, известно сколько может потребить, общий. Больше не производим, чтобы не уронить цену. Цена для производителя тоже важна. Давайте договоримся.

Зачем сегодня давить через край: "Давайте приватизируйте". Мы в одном государстве живем. Зачем?!

Можно было, если бы за это платили, если бы была модернизация углубленная завода, новые рынки. Этого нет.

Параллель провожу. Приехал ко мне Шпулер, фирма – Штадле Рэйл Групп. Австрийцы? Швейцарцы. Купили у них пригородную электричку. Меня приглашают на открытие новой линии. Эта электричка из Минска ходит по пригородам, людей на работу привозит. Я, проехавши на дизельных поездах в свое время много, на поездах и прочее, знаю хорошо железную дорогу, вырос на ней, проехал. Ну, супер, Мерседес… Мерседес на рельсах. Вот такая цена и прочее. Я ему говорю: "Слушай, господин Шпулер, всë хорошо, мы купили, можем еще что-то купить, а давай ты к нам приходи и начни производство у нас (знаю, что спрос даже у нас будет большой)". – "А почему бы и нет". Через год привозит предложение –
200 миллионов евро инвестиций (заканчивает завод под Минском строить, новейшие технологии – у нас вообще такого производства нет – новые производства). Третье – рынки. В России, уже выиграл в будущем году, – у вас от Внуково, или откуда, пойдет электричка вот такая до Москвы, прямое сообщение. Он уже 25 таких составов – выиграл конкурс, потому что солидная технологическая разработка.И он еще не успел построить завод, а у него уже есть новые рынки. Он 200 миллионов евро инвестировал, И он попросил приватизировать "Белкоммунмаш" (то, где выпускают трамваи, троллейбусы у нас и другую коммунальную технику). Я ему разрешил приватизировать, потому что я принимаю последним это решение, трудовой коллектив первым согласился, что быть новому заводу. Так он говорит: "Господин Президент, спасибо Вам за всë, за то, что поддержали, я не могу бросить старую площадку в Минске. Если Вы поддержите, я туда тоже инвестирую, и буду там производить коммунальную технику не хуже, чем у вас это было". Я поднялся, обнял его и пожал ему руку. Он сейчас там на второй площадке работает.

И когда я привожу это в пример вашему руководителю, говорю: вот один пришел, и второй пришел… Разница есть? Есть!

Жуков В.А.А "БЕЛАЗ"? Будущее "БЕЛАЗа"?

Лукашенко А.Г. А "БЕЛАЗ" мы никому не отдаем. "БЕЛАЗ" – это 30 с лишним процентов мирового рынка таких автомобилей. Только советский белорусский "БЕЛАЗ" держит такой рынок. И вот недавно, вы были, наверное, уже здесь, когда мы первыми в мире произвели в 450 тонн грузоподъемностью машину. В мире еще такой никто не произвел! Но главное не в этом, и наши конкуренты начали ее производить, но у них база в полтора раза шире и габариты другие, а мы при таких же габаритах произвели эту машину. Это о чем говорит? Что она может по дорогам в карьеры, которые существуют, перемещаться, потому что у нее база типичная, как для предшественника. А если в полтора раза, то надо новые дороги строить. Это большая победаконструкторов. Яйцеголовый наш конструктор, я его поблагодарил там.

Это один из наших брендов, это гордость Беларуси. Если кто-то хочет инвестировать вот по такому принципу и новые рынки открыть, потому что технологически мы здесь не отстаем, мы на очень высоком уровне, сотрудничаем с ведущими фирмами. "Сименс" поставляет нам электростанции для них, там же электрическиепередачи – правильно я говорю, электропередачи, да? – поэтому технически очень высокий уровень, если хочет кто-то инвестировать, чтобы больше производить, но для этого надо дополнительные рынки, мы с ним пойдем на кооперацию, продадим часть акций. Но пока таких желающих нет. А чтобы кому-то "сплавить" "БЕЛАЗ"… – исключено! Это, как "Беларуськалий".

В лучшие времена , по-моему, "БЕЛАЗ" уже к миллиарду долларов подходил продаж. Да или нет? В какой-то год они под миллиард долларов, или сколько, продавали техники?

Катеринич Д.С. (Министр промышленности Республики Беларусь). Больше миллиарда.

Лукашенко А.Г.Больше миллиарда уже было. Вот, я даже прозевал. Уже больше миллиарда долларов продавали своей техники за год! Это очень большие объемы. Тридцать процентов мирового рынка! "Катерпиллер", "Камацу", "Хитачи" – конкуренты нашему "БЕЛАЗу", и они считаются с нами.

Есть там и проблемы мелкие, с покраской и прочее. Ну, это я их "покрасил" там один раз, так они будут красить эти "БЕЛАЗы", как положено, кисточками.

Жуков В.А.Спасибо.

Гранник В.Л. (обозреватель газеты "Тюменская правда").Александр Григорьевич, у меня короткий вопрос: какое значение Вы, как Президент, придаете борьбе с коррупцией? Вопрос не случайный, потому что Вы знаете, что это просто бедствие для России.

Лукашенко А.Г. Вы знаете, самое главное: если начал бороться с этой гидрой – борись до конца. Не должно быть кампанейщины.

Это, если хотите, в нашей ситуации одно из важнейших направлений, один из важнейших вопросов, на который Президент должен каждый день обращать внимание. Каждый.

Если говорить кратко, моя позиция. Я ведь пришел в это кресло с должности председателя комиссии, как вы ее называли у нас, по борьбе с коррупцией, парламентской комиссии. Мне пришлось работать, заниматься этим (два с лишним года, наверное?). Поэтому мне эта проблема известна. Тогда мы очень жестко заявили о себе. Многие даже сейчас говорят, что вот Лукашенко пришел к власти на фоне борьбы с коррупцией, на волне борьбы. Чепуха это всë, но в этом доля правды есть. Здесь много, наверное, составляющих, но и, как я уже сказал, я сам порой не понимаю, почему за меня голосовали тогда люди? Не в этом дело. Но первая моя программа, о которой я заявил, когда баллотировался в Президенты, был раздел борьбы с коррупцией. В нашей действительности, в нашей ситуации
коррупция – это ржавчина. Вы знаете, как металл разъедает ржавчина? Вот коррупция… вроде хорошую создали конструкцию, хороший металл, тот же "БЕЛАЗ", потом смотришь – через месяц, год ржавчина разъела. поэтому при коррумпированности, высокой коррумпированности общества, ты любую конструкцию создавай, что хочешь делай, но всë пойдет прахом.

Я не буду приводить примеры. Наверное, вы тоже можете мне их привести огромное количество.

Поэтому, коль эта страшная ржавчина, с ней надо бороться любыми средствами! Но есть несколько условий, я вам уже одно называл, повторюсь: если ты сказал о том, что ты будешь бороться с коррупцией, ты должен с ней бороться, но сам быть кристально чистым!

Я недавно слышал, когда ваш Президент упрекнул некоего блогера Навальногов том, что, если ты борец с коррупцией, должен быть сам абсолютно чистым в этом отношении. И это правда. Я дальше никуда не влезаю, я говорю, что это заявление справедливое.

Никогда, если даже вот чуть-чуть в чем-то тебя заподозрят, что ты совершил действие с привкусом коррупции, с признаками коррупции, ты никогда ничего никому не объяснишь, ты никакой не борец. Бывают ошибки, если ты где-то ошибся, но желательно не ошибаться. Это очень тонкая работа и очень тонкая борьба. Если хотите, то это некое самопожертвование: ты не можешь быть богатым, ты не можешь ни у кого заработать даже деньги, твои дети не могут работать в коммерческих структурах, в каких-то частных структурах, где они могут честно даже заработать. Поэтому, когда я стал Президентом, я сразу сказал своим детям: "Вы никогда не будете заниматься частным бизнесом и коммерцией, пока я Президент". Я это выдерживаю. Я тоже человек, я понимаю, что ну ладно, завтра меня выгонят за какую-то девальвацию и прочее, так и жить негде будет. Я тоже человек. Но тогда надо поставить крест на этой части своей работы. Я на это никогда не пойду. Не пойду еще и потому, что я говорил нашему кавказскому товарищу, что меня люди не поймут, я обижу тех людей. Некоторые уже умерли люди, которые так голосовали за меня, но я могу их обидеть. А это не прощается.

Поймите, у нас, у президентов, несколько иное мышление, нежели у обычных простых людей. Моя необычность и то, что у меня не то мышление, заключается в том, что некоторые, может быть, как-то обеспечить себя и свою семью, честно обеспечить, кто-то нечестно, кто-то еще как-то, а я хочу остаться в памяти людей, уходя, чтобы они, проходя мимо, никогда в меня не бросили камень, или палку в окно не бросили. Как в деревне у нас говорили: "забросают палками в окно". Вот для меня это важно! я этот хочу для себя памятник воздвигнуть – чтобы люди обо мне не сказали плохо. И во имя этого, может, я где-то допускал какие-то ошибки, еще что-то там делал, но во имя этого я готов работать. И я работаю.

У нас никто не скажет, что у нас чрезмерно коррумпированная страна, что у нас чиновники – взяточники, и прочее, и прочее. Знаете, я порой себя очень неудобно чувствую, вот они сидят у меня за спиной, а ведь они встречаются с вашим, с украинским, а ведь они пашут в три раза больше. Вот я знаю. Они у меня не имеют особняков. Да, я им разрешил построить дом: "Продай квартиру, возьми кредит". Каждому подписал. Вот покажи мне, где деньги:
вот – продал квартиру в Минске, вот – взял кредит, который я тебе льготный дам, иди строй дом, строй сам. Некоторые построили, но я это знаю. Может, они с кем-то договорились и тысячу долларов сэкономили. Может быть, я в это особо уже не лезу. Но они пришли и мне список положили на стол, и сказали, где возьмут деньги. Я за них отвечаю. Но я не могу им дать то, что есть у ваших. Вот понимаете, я не могу. За 15 тысяч мой чиновник не может костюм себе купить. Он не может себе позволить купить галстук за три, за две тысячи долларов. И прочее, и прочее, и прочее. Это сразу внимание, концентрация в обществе, на него внимание, ну и мое внимание
тоже.

Это очень тяжелые и сложные проблемы, но от них никуда не денешься, если ты хочешь создать государство и оставить после себя след. Это невозможно, если ты не будешь с этим бороться.

Я же только что вам сказал, идя сюда: еще сколько под контролем таких разгильдяев и идиотов, и среди министров. У нас министра нельзя даже поставить на прослушивание, чтобы за ним контролировать, следить, без разрешения Президента. Иммунитет полный – никто не имеет права. У меня в Кадровом реестре 800 человек, которых я назначаю и согласовываю – от председателя райисполкома до Премьер-министра, Главы Администрации и так далее. Никто не имеет права к нему прикоснуться без моего разрешения! Но если только ко мне приходит Председатель КГБ, министр, еще спецслужбы приходят и на стол кладут материал, где коррупция и взяточничество, где он себя ведет не так, как надо, пьянь, нарушает дорожное движение, правила по пьяни, а еще не дай Бог что совершит, то мгновенная расправа. Мгновенная! Нет, не сразу. Проведи расследование и докажи. Вот по этому первому заместителю "Белнефтехима" мне доложили полгода назад: "Александр Григорьевич! Берет взятки". Я говорю: "Факты". – "Вот этот сказал, этот". – Этот сказал, – я говорю, – мы это знаем. С поличным! На стол, с поличным". Через три месяца – с поличным. Сам признался. И назвал, где еще брал, то, что они не знали. Справедливо, никуда не денешься: виноват – будь добр отвечать за это.

Но сам не бери. Если возьмешь хоть один раз у кого-то, тайны не будет. И вся твоя борьба с коррупцией превратиться в показушничество и в цирк…

Гранник В.Л. Да, вот у россиян не получается так.

Лукашенко А.Г. Ну, еще важно и ваша позиция: общества, народа.

У нас, если человек коррумпированный, начальник... Ну много у вас говорят о начальниках, которые чего-то там незаслуженно имеют, где-то нахапали и прочее? У нас, если бы о ком-то так сказали, начальнике... Есть у нас бизнесмены, богатые – господь с ними, они по закону зарабатывают. Не по закону – мало не покажется. Но, если какой-то начальник и о нем вот так говорят, это мгновенно становится достоянием Президента, потому что у нас общество так настроено. Да мгновенно волной пойдет. И люди просто проходу не дадут. У нас общество само заточено под это.

Хотя я, опять же хочу сказать, что я же вас не убеждаю в том, что у нас нет коррупции и что у нас всё там гладко. Весь мир… Вот понимаете, что такое Запад? Запад – это коррупция страшная, но в отличие от нас – узаконенная. Понимаете, у них всё это прозрачно, законно. Побор. То, что у нас взятки… только это всё узаконено.

А у нас так это, под Запад начинают косить, в нарушение закона.

Может, и мы когда к этому придем. Но я против этого.

Забелин С.Н. (главный редактор газеты "Забайкальский рабочий"). Уважаемый Александр Григорьевич, в июле Вы посетили с рабочим визитом Китайскую Народную Республику. Забайкальский край, который я представляю, граничит с этой страной и нам, в общем-то, нашим читателям, зрителям интересны те процессы социально-политические, которые там происходят. Вот хотелось бы в связи с этим немножечко очень коротко о восточной политике узнать вашей республики.

Лукашенко А.Г.Ну, восточная политика нашей республики – это прежде всего вы и Таможенный союз, это прежде всего, и государства бывшего Советского Союза. Это прежде всего. Это святое.

И, знаете, я на примере Армении могу привести пример. Мы ни шатко ни валко пять лет торговали, но миллиона долларов товарооборот не был. Сейчас, я не знаю, сколько? Немного, но уже несколько миллионов, по-моему? Поищите данные. Это один из примеров. Ну, вообще не торговали, потому что никак нельзя было торговать, говорят, что невозможно поставлять товары туда и оттуда. Нашли возможности.

Тозик А.А.(заместитель Премьер-министра Республики Беларусь). 24 миллиона.

Лукашенко А.Г. Ну, это не в лучший год – 24. А то меньше было.

Тозик А.А. Это за восемь месяцев.

Лукашенко А.Г. Да, восемь месяцев, я понимаю. Но был – ноль.

Я беру Армению почему, потому что с ней вообще невозможно было торговать. Но мы пробиваемся везде, восстанавливаем утраченные связи, что-то новое предлагаем. И более-менее успешно предлагаем.

В Армении – мы через местного богатого человека вышли в Армению, – он построил Торговый дом белорусско-армянский, через него сегодня большие объемы продаем в Армению.

Что касается Китайской Народной Республики. Вы знаете, это судьба, наверное. Я в Китай в первый раз приехал, будучи депутатом Верховного Совета, в составе правительственной делегации
(мы тогда изучали свободно-экономические зоны, мы пытались выбрать для себя путь, по которому надо идти). И тогда в Парламенте после очередной поездки я предложил, осмелился предложить, потому что к Китаю было такое отношение, как у Гайдара к Китаю (ну, знаете, какое у него было отношение). А мы шли в фарватере вашей политики, штамповали следом за вами эти законы, которые мне пришлось потомприостановить, чтобы не пойти вот этим путем, российским. Мне пришлось все законы переработать. А пока перерабатывал, я просто "именем революции" приостановил эту и бандитскую приватизацию, и прочее, и прочее. И в Парламенте у меня не получалось – я выступал против этих законов, но кто меня слушал… А когда стал Президентом – я это сделал. И, знаете, мне очень несладко было после этого. Целая драка шла…

Так вот с Китаем у меня долгая история. Они меня хорошо знают, я их хорошо знаю. Притом я интересовался их политикой – от села, я был в их деревнях еще тогда. Сейчас, конечно, это белое и черное, а тогда страшно было в эту деревню зайти… Там такие жилища были… Китай рванул. И очень сильно. Притомреально, а не только на общих цифрах. Там целые города и деревни, сейчас они в деревню пошли очень мощно, потому что пошел отток из деревни в города, а город не может принять столько людей, надо занимать людей на селе. И они огромные деньги для этого тратят. Молодцы, они чувствуют свою проблему.

Поэтому они меня знают, я их знаю. И мы потихоньку-потихоньку выстраивали отношения, чему-то учились у них. Я тогда Парламенту предложил: давайте. А националисты мне говорят, во главе с Шушкевичем тогда: "Ну, вы еще нам в пример какую-то "банановую республику" приведите... Мы же не "банановая республика". Я говорю: "Вот посмотрите, через несколько десятков лет (я тогда так сказал, даже не думал, что так быстро) вы будете молиться на Китай". Что произошло?

Да, мы с Китаем имеем очень серьезные совместные производства, пусть небольшие: и в Беларуси, и там. Кстати, БЕЛАЗ производим там вместе с ними, собираем (они попросили нас, чтобы мы открыли производство). И другие у нас производства, тракторное машиностроение. Имы сейчас сотрудничаем с несколькими, особенно с несколькими провинциями, потому что провинция в Китае, вы же понимаете, – это, как вся Россия, а может, и две России по населению. Поэтому нам одной провинции вот так хватает. Номы с несколькими сотрудничаем. Вот Анатолий Афанасьевич (Тозик А.А.), вице-премьер (был Послом там долгое время, в Китае, сейчас вице-премьер), курирует китайское направление.

Мы значительно с ними продвинулись по всем направлениям.

Допустим, цементную промышленность мы модернизировали с помощью китайцев. Мы ее перевели с природного газа на уголь. И в этом большой, существенный эффект. Мы производили 4,5 млн. тонн цемента, сейчас можем произвести 10 миллионов (производим 9,5). Удвоили буквально за несколько лет. Специалистов китайских, технологии под это привлекли, и кредиты они нам предоставили. Наверное, миллиард стоили все заводы?

Тозик А.А. 530.

Лукашенко А.Г. 530? На все заводы?

Тозик А.А. Только на три цементных завода.

Лукашенко А.Г. У нас три мощных цементных завода. 530 млн. долларов инвестировали они.

Потом мы строим целлюлозно-бумажный комбинат. У нас нет беленой целлюлозы, а у нас курс на свое сырье. Древесины хватает, бумажная промышленность приличная, а беленой нет. Вот мы строим. По-моему, 800 миллионов долларов? 800 – общая стоимость, 640 – они кредитуют. Выгодный кредит под это производство. Окупаемый проект.

То есть по всем направлениям. Они и кредитами нас поддерживали. Золотовалютные резервы. Сегодня идут эти переговоры.

У нас очень добрые с ними отношения. Очень-очень добрые с ними отношения. Если, конечно, они настолько искренни, как я это понимаю. Но, наверное, да, потому что это же уже не один год. И притом, они на деле это доказывают. Они пообещали построить на территории Беларуси Белорусско-китайский индустриальный парк, где будут работать. Мы определили место, где будут работать самые передовые компании мира, и будут производить только инновационно-ориентированную продукцию (самое-самое последнее слово в промышленности) и так далее. Почему самое-самое? Потому что они просто потом не продадут здесь, на европейском и российском рынке – здесь и так рынок уже заполнен, поэтому надо что-то аховое. И мы с ними договорились, они готовы. Где-то емкости по вводу мы просчитываем 50 млрд. долларов экспорта. Я не ошибся? По завершению? Это огромная сумма! У нас сейчас весь товарооборот где-то под 60 миллиардов, так, а то будет только этот парк давать.

И вы же знаете: китайцы просто так лишь бы куда не идут. Они, если уже наметилисебе направление, то они в этом направлении будут идти. Ну, естественно, надо чтобы это всё было порядочно с ними и достойно.

Очень у нас хорошие отношения. В дипломатии, в политике. Они нас везде поддерживают.

Я помню перед выборами, по-моему, предыдущими, нет вторыми выборами моими, Цзян Цзэминь приехал в Беларусь накануне выборов, и в открытую заявил, что мы Лукашенко поддерживаем, и в сторону Запада сказал: "Мы никому не позволим под видом прав человека вмешиваться в эти дела". И так далее. Я вообще был ошеломлен такой поддержкой. Китайцы ведь люди осторожные, они никогда в эту политику так не влезут. Приехал накануне выборов и открыто поддержал. Это дорогого стоит, конечно. Мы очень ценим эти отношения. Наверное, после России у нас самые добрые отношения, если империи брать, конечно, после России с Китаем у нас вот такие отношения. С Индией у нас неплохие отношения. Это тоже гигантская страна, из империй этих.

Поэтому, у нас там вроде бы неплохо, сейчас мы пытаемся, так сказать, проникнуть агрессивно экономически в Индонезию и в тот регион. Побывали в Индонезии, Сингапуре, торгуем БЕЛАЗами в Австралии, первые машины там продали. Стремимся и больше освоить этот рынок, пусть он не особо емкий по населению, там
где-то 22–23 млн. населения, в Австралии, но экономически очень важный.

Поэтому мы всё больше и больше акцент свой смещаем туда. Как-то стороной осталась Япония, но у нас есть повод, основа для сотрудничества с ними. Это активная их работа по поддержке нас по Чернобыльской проблематике. Мы обмениваемся данными. Ну а сейчас они пострадалина Фукусиме, и у нас, к несчастью, появился этот объект и это направление сотрудничества. Поэтому на основании этого мы можем развивать сотрудничество с японцами, но пока у нас не очень-то ладилось, потому что мы сами не очень там работали.И с корейцами, Южная Корея, сейчас всë больше завязываем деловые отношения.

Кобзев А.А. (корреспондент Российской государственной радиовещательной компании "Голос России").Вопрос у меня вот какой. Год назад, в конце октября 2012 года, глава МИД Беларуси –
я так понимаю, что он сейчас находится здесь? – сказал, что со временем Минск может вернуться к вопросу рассмотрения статуса Абхазии и Южной Осетии. Вот год прошел. Не настало ли это время? И почему вообще Беларусь не поддержала Москву в столь чувствительном для нее вопросе?

Лукашенко А.Г. А надо? Вот скажите, это надо?

Кобзев А.А. Для кого?

Лукашенко А.Г. О чем речь шла? Может, это не этот Министр?

Макей В.В. (Министр иностранных дел Республики Беларусь).Был действительно задан вопрос моим хорошим другом Венедиктовым, который работает на известной радиостанции. Вопрос был. Когда была встреча, у нас была совместная коллегия с МИДом Российской Федерации, и мы давали вместе с Сергеем Викторовичем Лавровым интервью. Был задан вопрос: вернетесь ли вы к признанию Абхазии и Южной Осетии? Ответ был дан дословно: "Все течет – всë меняется, и позиция тоже может измениться, но мы не считаем нужным на этом этапе возвращаться к этому вопросу".

Лукашенко А.Г. Вот я поэтому и спрашиваю: надо ли нам сегодня с точки зрения даже России будоражить этот вопрос. Ну вот сейчас мы признаем Осетию и Абхазию. СразуГрузия возбудится, сразу возбудятся страны, где есть территориальные претензии, а вы их знаете, сразу Запад "вспушится". Это что, для России надо? Слава Богу, пережили этот момент, никто сегодня так вопрос не ставит, а мы просто окажемся катализатором этой ненужной тенденции. Зачем? Вот вы даже мне не ответите, как обычный человек, журналист: надо это сегодня или не надо?

Кобзев А.А. Нет, я-то отвечу: ну, если уж у нас Союзническое государство, то казалось бы логичным, если у нас совместная политика в этом вопросе.

Лукашенко А.Г. Ну, если уж так хотите ответа, я еще раз повторюсь для некоторых, они мне задавали этот вопрос, как всë складывалось.

Когда встал вопрос и признании, помните это время, мы встретились с вашим Президентом. Помните, кто тогда был Президентом? Помните. Мы тогда просчитали всë. Очень, наверно, важно тогда было для России это признание, особенно с нашей стороны, а может, и не очень, не знаю. Что бы изменилось? Наверное, ничего. Ну, с каких-то позиций, как Вы говорите: ну, союзникии так далее.

Когда это было озвучено, кнам приехали западники все, и начали на нас давить. Я, конечно, вы знаете мое отношение к этому, отмахнулся. Но тогда, кстати, и ввели санкции против наших предприятий некоторых американцы и так далее. Но нам сказали: "На следующий день после признания вашей страной Осетии и Абхазии, первое, вы лишитесь обмена в валюте, в торговле, второе – доллар исключайте, ни одни банки с вами работать не будут. Второе, третье, пятое…" Я приезжаю, встречаюсь с Медведем (это было как раз тогда, когда вы, союзники, закрыли поставки нашего молока, возник газовый конфликт, помните это всë, когда все эти перекрытия, закрытия? и тут этот вопрос). Ну, я думаю, слишком мелко, если я скажу, что, слушайте, вон вы нам вчера газ не поставили, и закрыли границу для поставки карамели (арестовали автомобили, который на Новый Год везли, Лужков попросил и еще там чего-то), а сегодня вы говорите о признании. Я так себя не вел. Я, когда всë это наши специалисты проанализировали, нынешний Министр (Макей В.В.)был Главой Администрации, я говорю: "Соберите мне это всë на один лист".
Я приезжаю в Сочи, говорю с Медведевым: "Дмитрий Анатольевич, Вы готовы вот эти последствия для Беларуси испить до дна вместе с нами, то есть подставить плечо? Мы признаем. Вот я сейчас указ подпишу и признаем – вот это, это, это…" – "Вы знаете, Александр Григорьевич, ну вот, ну вот, ну, понимаете, ну потом мы посмотрим, но это не мои вопросы". Я говорю: "Подожди, ты не понимаешь, что будет с Беларусью, если мы вот сейчас об этом заявим?" – "Ну, понятно…" И, знаете, такой вот легкий подход. И я сказал: "Нет, если вы не готовы, чтобы нас защитить, поддержать в этой ситуации, потому что если нас лишат вот этой валюты, а мы, – говорю, – даже с вами за газ, за нефть мы вам платим не российским рублем (проще бы было), а вы нас заставляете конвертировать российский рубль, который мы у вас зарабатываем, в России, конвертировать в доллар или евро и вам привозить эти деньги. Вы понимаете, что будет?" – "Да, понимаем. Мы потом посмотрим". Я сказал: "Нет, я должен, прежде чем сделать шаг, я должен знать, что будет с моей страной".

Это так, в общих чертах. Скажите, я неправильно поступил тогда?

Кобзев А.А. С точки зрения Беларуси, безусловно, правильно.

Лукашенко А.Г. А с точки зрения России, если вы в Союзном государстве?

Голос из зала. Всë правильно, Александр Григорьевич.

Лукашенко А.Г.поэтому, я знаю, что было бы. Я знаю, что было бы. Из-за какого-то "признали" – "не признали".

Ну, дальше, шли эти переговоры, я встречался с покойным президентом Абхазии, и так далее, Абхазии и Осетии с президентом, ныне уже другой Президент, они мне говорят: "Александр Григорьевич, – обратились ко мне, – помогите нам, вот надо это, надо посеять, надо убрать. Да не надо нас признавать, да успокойтесь вы, – они мне в открытую". Мы помогли им техникой, тракторами и прочее. Мы с ними в торговле сотрудничали. Мы везде демонстрировали, что мы сотрудничаем с ГОСУДАРСТВОМ. Мы это везде демонстрировали. но обошлось без этой политической трескотни. Она бы немного дала России, а нас бы опустила на такое дно, где бы мы вообще не видели перспективы. Если бы эти риски Россия с нами хотя бы поделила, а ей не поделить пришлось бы, а взять эти риски на себя в реальной ситуации, я вам должен сказать, что я лично подписал бы это указ. Но такого ответа я не получил.

Вот ответ на Ваш вопрос. Это, как было тогда. Прошло время, я ответил: зачем сегодня с точки зрения даже не мудрого государственного политика, а простонормального, вменяемого политика, будоражить эту проблему и заявлять о признании и признавать? Ну, если уж это будет вопрос жизни и смерти, конечно, мы даже и спорить не будем, и разговаривать на эту тему. Но это не вопрос жизни и смерти для России.

Извините, может, кому-то не нравится, но я это так понимал и понимаю сейчас.

Голоса из зала. Правильно,Александр Григорьевич, правильно, мы поддерживаем.

Милованов А.В.(главный редактор интернет-портала "Новый Калининград.Ru").Александр Григорьевич, Вы частично уже коснулись сейчас как раз-таки того момента, про который я хотел спросить. Не так давно "Роспотребнадзор" в лице господина Онищенко закрыл ввоз на российский рынок литовскоймолочной продукции, увидев в их твороге и йогурте какие-то, видимо, вредные для нашего организма вредные вещества.

Лукашенко А.Г.после того, как они…

Милованов А.В. Да-да-да, после того, как это всë наложилось на таможенный конфликт, и, естественно, на сложную внешнеполитическую ситуацию.

Лукашенко А.Г. Думаю, вы тоже такую политику не поддерживаете даже в Калининграде.

Милованов А.В. Да, в Калининграде это вызвало очень неприязненное отношение. Вы упомянули, что в отношении белорусской продукции также были претензии, которые в непростой ситуации возникли.Согласны ли Вы с тем, что господин Онищенко – это некое внешнеполитическое орудие Кремля? И как Вы к этому относитесь?

Лукашенко А.Г. Отношусь плохо. согласен, так не делают. Калининград надо поддерживать не этим. Но если литовцы будут себя так вести, получат по морде. (Смех в зале.) Никто не имеет права закрыть в нашу Калининградскую область, прежде всего НАШУ, мы за нее в советские временя отвечали, я часто говорю, что отдайте нам Калининградскую область, мы каждый гектар, каждую сотку земли там распашем и сделаем из нее цветущий край. Владимир Владимирович на меня смотрит: "Ты что?" Я говорю: "Ну в советские времена фактически Калининград был белорусским. Мы всегда отвечали за Калининград". Мы и сейчас с вами сотрудничаем очень хорошо. когда трудно было, у вас генерал или адмирал был губернатором, не помню…

Голоса. Егоров.

Лукашенко А.Г. Егоров, да? Егоров приехал ко мне со слезами и говорит: "Александр Григорьевич, муки нет, хлеб не из чего печь". я говорю: "Немедленно грузи составы, кормить народ в Калининграде надо. Это наши люди".

Поэтому я очень переживаю, когда некоторые "недоумки" начинают такими методами бороться. Даже не с Россией. С любой страной это недопустимо. Что это значит – "мы закроем дорогу, перемещаться не будете и так далее". Если это так, как в СМИ? Я, в общем-то, официальной версии не знаю, и не хочу тут никого осуждать, но если так…

Милованов А.В. Он потом сказал, что его перевели неправильно.

Лукашенко А.Г. А, может быть неправильно. Если его неправильно перевели, тогда он не виноват. Но нас слишком часто неправильно переводят. Но задним числом.

Поэтому я не хотел бы в этот вопрос вмешиваться, но вы должны знать, что у нас позиция по Калининграду еще более жесткая, чем у российского руководства. Я считаю, что это – наша земля. В хорошем смысле слова. Я не претендую на то, чтобы завтра забрать Калининград. Но если бы можно было, то с удовольствием.

Мы были недавно с Путинным в Калининграде. Мы летели на вертолете, я смотрю: вы же не пашете землю! Эти же земли когда-то были самыми лучшими в Советском Союзе, процветающий был край. Вы же ничего не пашете. Я Владимиру Владимировичу говорю: "Слушай, отдай мне вот эти, эти земли. Согласен? Мы, – говорю, – распашем. Не надо нам в собственность их передавать, мы просто там будем заниматься сельскохозяйственным бизнесом. Мы поручим Гродненской области (это была такая идея, она сейчас и есть), гродненцы имеют хорошие возможности в этом плане (это сильная область относительно в сельском хозяйстве), они быстро распашут и засеют. И даже построим у вас комплексымолочно-товарные. И будем производить молоко, и продавать в Литве".

Да, такой разговор был. И Путин меня поддержал в этом плане. Поэтому это наша страна. Мы не зря там воевали недавно.

Поэтому вот отсюда и моя позиция. И пусть литовцы на нас не обижаются. Они это должны знать.

Поэтому Вы не переживайте, одни вы не останетесь.

А рычаг вот этот – "молоко не пустим", "коров доить не будете", "коз отравим" – это, слушайте, это не для нас.

Пелюшкевич С.И. Побили рекорд пресс-конференции прошлого года. В прошлом году было 4 часа 46 минут.

Холявина О.А. (корреспондент газеты "Новости Югры", Ханты-Мансийский автономный округ – Югра).Спасибо большое.

Лукашенко А.Г. Только не упрекайте меня, что вы недавно "Динамо-Минск" проиграли по хоккею.

Холявина О.А. Ни в коем случае.

Лукашенко А.Г. Но вы играли хорошо.

Я своим головомойку такую устроил после этой игры. За пять минут две шайбы пропустили непонятно как от вас, хотя игра нормально складывалась. Чуть выползли.

Так что ваши неплохо играют.

Холявина О.А. Недавно, буквально в начале октября, к нам в Ханты-Мансийск приезжала делегация из Республики Беларусь, и впервые был поднят вопрос о сотрудничестве в реальном секторе экономики. На Ваш взгляд, насколько перспективны такие отношения между Югрой и Беларусью?

Лукашенко А.Г. Очень перспективны. Коль мы заявили об этом, мы это будем делать. Вы же центр сейчас всей планеты экономической. Поэтому мы с удовольствием к вам придем.

Я вообще хочу завязаться с компаниями, которые у вас там работают, чтобы мы их обеспечивали – начиная от одежды, продуктов питания и заканчивая техникой, которую они используют. Так что где-то еще встретимся.

Крюков В.Н. (журнал "Регионы России: национальные приоритеты").Александр Григорьевич, добрый день.

Мы, в отличие от коллег, федеральные средства массовой информации, то есть не чисто региональные, мы обслуживаем 83 субъекта, наша целевая аудитория – это высшее звено власти, бизнеса и общества.

Вот перед тем, как задать вопрос, я хотел бы искренне и сердечно поблагодарить от имени, наверное, большинства, а если и не всех наших коллег, за то тепло и радушие, которым встретили нас на белорусской земле ваши коллеги, мы были в Гродненской области. И в Вашем лице пожелать всему белорусскому народу здравия, счастья, мира, покоя и процветания!

Лукашенко А.Г. Спасибо.

(Аплодисменты.)

Крюков В.Н.. А вопрос короткий, мысли переполняют на самом деле, впечатлений масса, мы обязательно глаголом своим зажжем сердца русских людей и российских, как Вы говорите, в том числе и чиновников в наших регионах.

Вопрос следующий. Несмотря на то, что Вы, как Глава государства, имеете очень плотный график, Вы все-таки на постоянной основе регулярно и лично встречаетесь с главами администраций субъектов Российской Федерации. В этой связи вопрос: скажите, Вы придаете этому огромное значение, почему для Вас это так важно? Ведь, казалось бы, есть договоренности, есть соглашения, есть Правительство Беларуси, есть профильные министерства, есть оформленные и подписанные соглашения, которые навернякабудут реализовываться, как положено, в соответствии с порядком, поэтому вопрос, это первая часть, – почему для вас это так важно? И вторая часть, просто мысли вслух, что называется, экспромтом, – нельзя ли организовать, вот Вы говорите, что вы создаете условия, а, скажем, вообще функции любой власти – это создать условия благоприятные для бизнеса, для жизни людей и так далее. Вот скажите, вы создаете условия конкуренции для частного бизнеса или для государственного? Вот есть ли возможности сейчас на уровне администраций регионов напрямую, то есть регионов Беларуси и регионов России, решать эти вопросы, не дожидаясь высоких решений, так сказать, на уровне Союзного государства, Евразийского экономического союза? То есть я к тому, что вы можете сейчас организовывать и создавать какие-либо проекты на своем уровне, на государственном, то есть администрации регионов Беларуси, а есть администрации регионов России, вы можете создавать вот эти цепочки товарные, продвижения товаров, так сказать, какие угодно, вы можете здесь производить, создавать логистические какие-то механизмы и там в конце концов, где конечные рынки сбыта, точно также привлекать и нанимать директоров, людей, и создавать фирменные торговые сети. Там, где не будет на самом деле недоброжелательной какой-то вот этой антибрендовой, то что Вы говорите: "Батька", там не будет другого качества, там будет всë по-настоящему, всë будет белорусское.

Еще просто, я говорю, масса мыслей.

Еще огромное Вам спасибо, потому что Вы сказали очень хорошие слова: Ваши главные принципы – это честность и справедливость. Я думаю, что каждый из нас здесь будет рад жить в той стране, где на самом деле живут по правде, а поступают по совести.

Лукашенко А.Г. Что касается моих встреч с губернаторами – почему?

Ну, во-первых, потому что они меня просят об этом, чтобы я встретился с ними. Я думаю, как я понимаю, приехать в страну, ладно, пусть не моего уровня руководители, но встретиться с первым человеком в любом государстве – это как-то престижно для политика. И я их понимаю. И я готов на этот их авторитет работать. Работать в дань, в благодарностьза то, что они, как я уже сказал, спасли
когда-то наши отношения с Россией (были времена, когда мы могли бы разойтись, и очень далеко). И тогда, понимая, что не всë решается в Кремле и в центре, я так и сказал: мы выходим напрямую, на региональное сотрудничество. Благо, что потом пришло отрезвление, и политики в Кремле и в Москве поняли, что препятствовать этому нельзя. И это выразилось в глобальное межрегиональное сотрудничество между Беларусью, нашими регионами и регионами Российской Федерации. Поэтому для нас – это одно из важнейших направлений. Вы правильно сказали, далеко не всë, особенно в России, в такой гигантской стране, не всë решается в центре, даже вредно, если всë это будет решаться в центре. Мы это знаем, поэтому выходим на прямое сотрудничество.

Если я Вас правильно понялво второй части вопроса, мы, в общем-то, не зациклились на том, чтобы создать какие-то товаропроводящие сети с Москвой, с центром и так далее. Мы наоборот – и я к этому толкаю свои предприятия, и министры это знают – с большим удовольствием будем с вами создавать на местах, возле потребителя, как Вы сказали, совместные предприятия, для того чтобы там перерабатывать, дорабатывать, собирать что-то, технику, и через вас продавать, через эти совместные предприятия, эту продукцию. Почему? Потому что тогда будет больше интерес и ваша ответственность. У нас будут контрагенты, которые будут заниматься тем делом, которое нам интересно. Нам это крайне выгодно.И, вот слышат меня министры, если есть какие-то проблемы в этом отношении, мы готовы их решать. Но вряд ли, потому что с каждым губернатором – я их прошу: есть интерес у вас такой – хорошо, я согласен действовать быстро в этом направлении, нопод твоим патронажем, губернатор. Он говорит: добро. Или назначает кого-то ответственным.

Нам это очень выгодно. И совместная вот эта деятельность в местах реализации нашей продукции – это большое благо для нас.

Крюков В.Н. Александр Григорьевич, спасибо Вам большое. Я просто в качестве обратной связи, Вы просто спросили в самом начале: какие впечатления от этой поездки у вас? Вот у нас есть ряд таких медийных информационных инициатив, с которыми мы уже отчасти поделились и с председателем Гродненского облисполкома, прогрессивным человеком по имени Шапиро Семен Борисович, нашли общий язык, и со следующей недели уже начинаем взаимодействовать. Это вот то, что касается результатов поездки в Гродненскую область.

И сейчас у нас есть ряд предложений, мы эти материалы передадим в Совмин, то есть уже контакты появились. Поэтому мы Вам очень признательны, за этот диалог.

Спасибо большое.

Лукашенко А.Г. Спасибо за Ваши предложения.

Порохов С.Ю. (редактор отдела газеты "На страже Родины", Ленинградская область).Вопрос такой, не вопрос даже, а благодарность и Вам, и белорусскому народу. Мы проехали не только по предприятиям, то, что Вы нам показывали, но мы видели могилы наших людей, которые призывались из-за Урала, из Сибири и с Дальнего востока, где не было войны и где их не могли, естественно, похоронить. Вот они похоронены, и мы видим надлежащий уход за ними. Вот за это вам благодарность большая! От каждого из каждого из нас, кто здесь находится, и от всех россиян.

И второе. Вот приближается 70-летие освобождения Беларуси, много-много памятников, и это будет та победа, которую у нас пытаются ну украсть. Вот даже на пресс-конференции говорят, что Советский Союз воевал, Советского Союза нет, и остались в этой коалиции Англия, Франция.

Лукашенко А.Г. Нет, ну народ-то наш остался.

Порохов С.Ю. А народ наш воевал, да. И мы сейчас говорили о Советском Союзе, а Советский Союз – это двойная аббревиатура, то есть союз республик: РСФСР, Республика Беларусь и прочее, и прочее. Вот пожелание такое, чтобы всегда звучало вот в этом ряду, где есть Соединенные Штаты Америки, где есть Англия, Советского Союза нет, но чтобы все наши страны звучали, потому что это единый ряд. Вот такое пожелание.

А вопрос о том, с чего мы начали – учения "Запад-2013": как Вы оцениваете как Верховный Главнокомандующий результаты этих учений? Какие вообще перспективы и состояние нашего содружества, военного сотрудничества?

Лукашенко А.Г. Вы знаете, у нас очень высокий уровень сотрудничества в военной сфере. И я же сказал, что мы долго готовились к этому учению. У нас в два года один раз проходят такие масштабные учения поочередно в Беларуси и в России. Два года тому назад, мы проводили на российской территории, в основном на российской территории были учения. Через два года к нам вернулись. Через два года снова будут в России. И мы отрабатываем те мероприятия, которые нам, не дай Бог, придется когда-то использовать. Притом мы наши мероприятия в рамках учений соотносим с той войной, опытом тех войн, скажем, которые сейчас идут или были, то есть современную войну, мы изучаем эти действия и под это проводим учения, проводя учения, модернизируем свою армию. В Беларуси-то мы это делаем уже второй раз. Первый раз мы видели, какая была иракская война. Сейчас много элементов новых, но появился один из элементов – это социальные сети – Интернеткак начальный элемент этой войны. Везде же это было. Поэтому мы это на военном уровне отрабатываем, противодействуя всему этому.

Мы соотносим наши действия борьбы в условиях современных войн. Современных.И мы это отрабатывали. В данном случае это были темы борьбы с терроризмом, когда террористы захватывают целые села. Как освобождать их, как вести борьбу с террористами? Это же не просто. Это не то, что раньше фронт, против тебя противник – и пуляем из пушек, из танков, атакуем друг друга, операции проводим. Нет, сейчас это очень опасные террористические вылазки.

Поэтому вот эту тему мы отрабатывали. И я, и, вы слышали, Владимир Владимирович об этом говорил, что оценка была очень высокой наших совместных действий. А главное – мы нарабатываем опыт, мы учимся, как и должно быть на этих учениях, мы учимся, как себя вести в подобных ситуациях.

Альмухаметов А.Г. (заместитель директора телерадиокомпании "Башкортостан", Уфа). Александр Григорьевич, три дня мы общались с простыми жителями Беларуси и говорили о том, что нас ждет встреча с Лукашенко, мы спрашивали: какой вопрос они хотели бы задать своему Президенту? И большинство, естественно, вопросов касалось экономики, а, наверное, самый популярный, мы сделали такой вывод после опроса, что самый популярный вопрос, который белорусы хотели бы задать своемуПрезиденту: когда лишние нули исчезнут с белорусских купюр? Неудобно.

Лукашенко А.Г.Деноминацию провести?

Знаете, это не проблема – деноминация. Это чисто технический процесс. Но, думаю, лучше деноминацию проводить, когда будет более-менее стабильная ситуация на валютном рынке. Мне
кажется.

Но мы как-то близко к этому вопросу сейчас не подходили. Но, чтобыпровести такую деноминацию, мы готовы в любое время. Если людям надоело, и это будет возможно с точки зрения валютного рынка, мы проведем ее.

Это же не одномоментная акция. Это всë заранее объявляется, указ подписывается. И это будет действовать ну полгода–десять месяцев. Будут параллельно ходить старые купюры и новые. То есть это не какое-то, знаете, неожиданное и какое-тосущностное явление. Нет. Это обычная техническая операция.

Когда-то мы проводили деноминацию, но мало нулей отбросили, надо было отбрасывать все-таки их, как положено, чтобы, допустим, сегодня доллар не 9 тысяч стоил, а 9 рублей. Это в наших силах.

Поэтому это не проблема. Если мы увидим, что… Это мы чувствуем, мы сами это чувствуем, поэтому к этому подготовлены. И у нас отпечатаны новые деньги, новые купюры, они уже не один год на складе лежат, но нужна соответствующая нормальная подготовка, и ситуация чтобы сложилась. Тогда мы объявим людям об этом заранее, подпишем указ и проведем эту деноминацию.

Это технический вопрос.

Важнее другой вопрос – чтобы у нас стабильность была на валютном рынке! И это во многом зависит от работы экономики, конечно, от экспорта, как мы продаем и получаем валюту в страну, от импорта, которого должно быть меньше. Но и это для нас не самое главное. Для нас самое главное – это спокойствие и стабильность собственного населения – чтобы они не бегали по этим закоулкам и не пытались перевести национальную валюту в зарубежную.

Поэтому спасибо, что Вы задали этот вопрос. Я знаю, он имеет определенное звучание. Но в данном случае Вы подчеркнули, что люди озабочены этим.

Спасибо.

Колбасов А.П. (корреспондент газеты "Хакасия"). Александр Григорьевич, несмотря на кризис в горнодобывающей промышленности, у нас, в Хакасии, работает очень много БЕЛАЗов.

Лукашенко А.Г.А чего не покупаете сейчас БЕЛАЗы?

Колбасов А.П.Нет, мы рады бы покупать, поэтому меня и попросили задать вопрос в этом направлении. Дело в том, что БЕЛАЗы и детали для обслуживания идут через многочисленных посредников. Нельзя ли приблизить ваше представительство к нам, в Хакасию?

Лукашенко А.Г.Вот Министр промышленности у Вас за спиной, он даст Вам ответ на этот вопрос. Но не дай Бог, что мы там через посредников работаем… Люди хотят купить, а вы продаете там через множество посредников – что просто для меня невероятным кажется сейчас, но я не могу не верить человеку! – вот это уже для вас очень плохо будет…

Поэтому Вы уточните эту ситуацию.

Я почему так говорю? Не потому что я хочу здесь наехать публично на Министра, а потому что я недавно был на "БЕЛАЗе", и у нас запасы на "БЕЛАЗе" больше, чем где-нибудь. Это его предприятие. И они меня все убеждали, что сегодня нельзя продать. А человек говорит, что можно. Ну, как понимать?

Но я не могу в это поверить, в то, что Вы сказали. Но всякое бывает…

Поэтому Министр Вам на этот вопрос ответит.

Но, если бы Вы сказали "Лукашенко, продай мне сегодня
20 БЕЛАЗов напрямую, вот сегодня", завтра бы отгружали. Но Вы мне так не сказали. Не сказали?

Колбасов А.П.Меня просто попросили эту просьбу передать.

Лукашенко А.Г. Передайте им, или через Вас, или через кого, я даже Вас лично приму, если Вы от них приедете и мне докажете, что действительно посредники мешают. Вот уж мало не покажется!

Колбасов А.П.Хорошо.

Лукашенко А.Г. Поэтому мы готовы без всяких посредников на любое ваше предприятие горнорудное поставить столько, сколько нужно машин. Немедленно. Но за деньги.

За деньги?

Колбасов А.П.Ну конечно.

Лукашенко А.Г. Ну, договорились.

Антонов А.В. (обозреватель газеты "Новый Петербургъ").Газета "Новый Петербургъ", Андрей Антонов.

Лукашенко А.Г. Скромный такой петербургский человек… Я всегда говорю, что белорусы и ленинградцы, Питерцы, – это одного склада люди, это самые близкие люди, потому что и вы, и мы в годы войны натерпелись столько, что дальше некуда. И оттуда у нас менталитет, и науку нашу после войны, кстати, приезжали во многом ученые из Петербурга создавать.

Антонов А.В. А город Минск тоже строил Ленинград.

Лукашенко А.Г. И городу Минску питерцы очень помогали, хотя у самих проблем былою...

Антонов А.В. Спасибо Вам за такие теплые слова.

Я в свою очередь, Александр Григорьевич, хочу Вам передать самые наилучшие пожелания от читателей нашей газеты. Успехов Вам, здоровья! Упехов и достижений всему белорусскому народу!

Тут говорили по поводу Баумгертнера и "Уралкалия", есть пожелание – Беларуси не останавливаться на достигнутом. Хороший пример для России. Чем больше проходимцев посадите, тем лучше будет в России. И Березники тогда тоже наверняка станут жить лучше.

Я в десятый раз нахожусь в Беларуси в подобном пресс-туре, есть с чем сравнивать, чувствуется динамика вперед, и у вас хорошо развивается сельхозпроизводство, о чем Вы тоже говорили. Такое большое количество сельхозпродуктов реализуется за рубежом. К сожалению, Россия почти половину продуктов питания получает
из-за рубежа, и отечественному производителю, в частности у нас, в Санкт-Петербурге и в Ленинградской области, трудно пробиться в торговые сети.

Если коротко, основные принципы организации сельхозпроизводства в Беларуси? И как Вы поддерживаете отечественных производителей?

Лукашенко А.Г. Вы знаете, основной принцип в том… Вот с точки зрения западных людей, на которых мы молимся, они приехали, один случай был со мной, смотрят и говорят: "О-о, мы вашим завидуем фермерам (фермерам как они говорят, ну нашим крупным хозяйствам)". Я говорю: "А что вы завидуете? Мы всë время вам завидуем". – "Да Вы что, на таких площадях, да мы, да мы сделали…" А у них мелкотоварное производство. Так я говорю: "Так чего же вы – объединитесь". – "Нет, у нас не объединишь, у нас частник, он сидит неизвестно где, его не найдешь, а это его земля, а это ему неинтересно и так далее".

Так вот главное – что мы не разрушили крупнотоварное сельскохозяйственное производство. Мы не приватизировали сразу землю, основные средства и так далее. Этим самым мы и спасли село. А сейчас встала необходимость, когда мы строим… Были ли вы в этом пресс-туре на молочнотоварном комплексе, по-моему, были, где тысяча голов где-то, видели его?

Антонов А.В. Были, были.

Лукашенко А.Г. Что такое тысяча коров, которых надо доить? По-моему, роботизированное вы посещали предприятие? Мы сами уже производим эти роботы, научились у иностранцев делать вместе с ними. У нас в каждой области уже не один десяток таких вот производств. Я скептически раньше относился к этому, думаю: ну, роботы, когда мы до них доживем…

Но когда построили первую ферму, я поехал и посмотрел, как доит коров робот, я был потрясен, и дал команду, чтобы развивали свое производство этих роботов и строили дальше эти фермы.

Согласитесь, что это высший уровень. Корова к порядку привыкает, в очередь становится (как в советские времена), чтобы подоиться. Если не вовремя, то тебя компьютер туда не пустит, и так далее и тому подобное.

Поэтому, я уже всë это проходил, и мы начали очень массированно это всë делать. Но дело не в этом. Тысяча голов комплекс крупного рогатого скота со всем шлейфом – сухостой, телятки, доращивание и так далее, а это еще больше – сколько надо земли! И наши крупные бывшие колхозы и совхозы не справляются, чтобы одно хозяйство обслужило такой комплекс, да еще пару мелких ферм. И встала необходимость укрупняться. И если у нас в районе раньше было 22–25 колхозов, совхозов, то сегодня 10–12 осталось. А укрупнение, это жизнь потребовала, чтобы было укрупнение, ведь вокруг этих комплексов нужна кормовая база, надо земля. И то, что мы не пошли по пути раздачи и приватизации, это нам помогло создать сверхкрупнотоварное хозяйство. Представляете, что такое 25 хозяйств, если сравнить, а что такое 10–12. У нас хозяйство в 8–10 тыс. гектаров – это норма. Есть некоторые и по 20, и по 25 тысяч. А некоторые тут замахнулись, под Минском, еще к одному району и другой забрать. Мы и это будем делать, если мы видим, что потянет это хозяйство такие площади.

Поэтому крупнотоварные хозяйства, где много земли, где сконцентрировать можно ресурсы, энергонасыщенную технику… У вас "кировцы" производятся, правда, негоже их вам уже производить.

Антонов А.В. единицы производятся.

Лукашенко А.Г. Да, но не надо, надо уже делать технику более экономичную. Потому что я знаю, что такое "Кировец". "Кировец" – это 12 таких, или сколько там, горшков-поршней – и сколько солярки надо для того, чтобы он пахал? Мы создали трактор гораздо эффективней "Кировца", энергонасыщенный, пользуется хорошим спросом. Надо уже эти производить. Надо с нашими договориться и там производить эти тракторы, которые будут иметь спрос, и не держаться за этот "Кировец", он никому уже не нужен, как бы нам не жалко было. Это мой трактор, если хотите, я на нем даже пахал землю, поэтому я его хорошо знаю, этот желтый трактор (не знаю, какого он цвета сейчас, раньше были желтые?). Это для меня было счастье.

Антонов А.В. Мы уже забыли, какого он цвета, честно говоря.

Лукашенко А.Г. А я помню. У нас еще многие работают, у нас сохранились, но они очень затратные, с точки зрения цены на топливо и на обслуживание. поэтому есть уже более по такой же производительности, такие же сильные, но более эффективные трактора, более эффективная техника.

И мы готовы в этом направлении действовать. Поэтому крупнотоварное сельское хозяйство позволяет сконцентрировать вот такую энергонасыщенную технику в этих хозяйствах. Мелкое – не рентабельно. Ну что там, 50 гектаров и такой трактор, или любой трактор, это разве дело. Есть у нас и такие. Правда, мы начали и для таких маленькие тракторы делать. Если раньше "МТЗ" 2–3 номенклатуры тракторов выпускал, то сегодня, по-моему, 57.

Министр промышленности меня не слушает… Сколько на "МТЗ" видов тракторов этих?

Катеринич Д.С. 81.

Лукашенко А.Г. 81 уже? О-о, я уже отстал. 81 – начиная от "детских" и заканчивая гигантскими этими, но эффективными.

Поэтому крупнотоварное сельское хозяйство позволяет сконцентрировать и соответствующую технику.

Ну и потом, мы ведь с вами в зоне критического земледелия – зерно надо просушить, кукурузу на зерно у вас так вряд ли и вырастишь, а мы-то пробуем и выращиваем (в этом году 2 млн. тонн примерно получим). Мы даже семена научились делать кукурузы у себя на юге Беларуси. То есть мы уже не покупаем семена, как раньше. Раньше мы вообще зерна с кукурузы не делали и не производили, а сейчас производим. Почти 30 процентов в этом году от зернового хозяйства мы получим только кукурузы. Этопобеда. Это, кроме силоса и прочего. Но главное – это крупнотоварное производство.

Ну и потом, знаете, я ведь сам сельский человек и работал на селе, был у меня период такой в жизни. Это трудно даже мне вам рассказать, человеку городскому, возможно. Ведь что такое деревня? Это не просто какой-то поселок, где живут люди. А это специфический, особый уклад жизни людей.я всегда говорю: для Беларуси, да и для России, – это ведь основа государства. Если мы теряем деревню и людей, если мы село потеряли, – не будет у нас нормального государства. И мне, решая в свое время этот вопрос и идя на модернизацию сельского хозяйства, главное было в этом – сохранить человека на земле. А для того, чтобы сохранить, надо, чтобы молодежь там хотела жить и работать. Да и не молодежь, а уже и другие люди, более старшего возраста. А чтобы они хотели, надо, чтобы теплая вода была, чистый асфальт, как в городе, и чтобы детей можно было искупать в ванне, если на то пошло. И мы создали эти агрогородки. 1480 агрогородков. Это поселки. Да, мы сейчас будем шлифовать, доделывать, но уже ядро есть. И вокруг этого агрогородка производственные помещения (люди живут в агрогородке, и даже за десять километров будут ехать обрабатывать почву), производственные помещения и массив земли в 20 тысяч га.

Вот это будет эффективность.

Ну и создавать надо компании по реализации продукции, крупные компании. Вот у нас, наверное, будет шесть или семь, а потом, может, и две крупнейшие, гигантские компании, которые будут продавать за пределы страны молоко. Все они четко координируются и контролируются Министром сельского хозяйства. А у вице-премьера главная задача – он ведет наряду с другими ведомствами сельскохозяйственнуюотрасль ­ – продать продукцию. Я могу ночью его поднять и спросить – какая цена на молоко, на мясо, куда продал последние партии, по какой цене, как рынок складывается? Он это всë знает. Полная координация. Мы должны видеть цены. Мы на биржу сейчас продукцию отдаем и по биржевым ценам торгуем, и не дай Бог кто-то ниже биржи продаст.

То есть вот, как она складывается мировая цена на молоко, намясо, на зерно, на муку и так далее. То есть это целый блок. Вы затронули такой глобальный вопрос, это тоже суток не хватит, чтобы мы могли Вам рассказать, как мы шли этим путем и что при этом самое главное.

Ни в коем случае нельзя потерять управляемость. Ни в коем случае! Вот этот стихийный рынок, его ведь нигде нет, вы знаете, что Япония, суперрыночная страна, составляет в год около двух тысяч, по-моему, около двух тысяч планов (балансы называются, но это план). Они всë планируют. Две тысячи! Нам не снилось в Советском Союзе это. Мы были конкуренты в мире. И знаете, когда я не знал, как делать, то я слушал Запад и делал наоборот. Да, потому что я знал: мы – конкуренты, они нам ничего не порекомендуют хорошего. Скажите, что плохого в том, что мы наперед планировали?Так планируют все! И в Америке ведомства все планируют, и так далее, и тому подобное. А нам говорили: нет, никакой экономики плановой. Даже придумали "матерное" слово: плановое экономика – это плохо. Чепуха это всë. У нас и пятилетнее планирование, и ежегодное планирование есть. Да, не всегда у нас получается, но это тоже важно, если власть заявляет о том, что мы планируем это, это, это и не выполняем, то у народа есть факт оценить работу власти.

Поэтому я не считаю, что это плохо. Поэтому мы это и используем.

Ну а село – это… это самое тяжелое, что предстоит России. Самое тяжелое!

Антонов А.В. Александр Григорьевич, а вот государственная поддержка в реализации продуктов сельхозпроизводства существует вообще?

Лукашенко А.Г. Ну, я говорю, что, во-первых, у нас все это государственные компании. Государственные. Мало там частных, которыереализуют. Я даже не знаю этих частных? Да, "Савушкин продукт", по-моему, у нас частный?

Русый М.И. "Савушкин продукт" – абсолютно частная компания, там 1,2 процента только у государства. Более шестьсот тысяч тонн молока они отрабатывают. К миллиону, я думаю,
выйдут.

Лукашенко А.Г. В торговле поддержка? Ну, я думаю, что им надо сейчас какая-то поддержка. Они свои ниши имеют, и в данном случае в России, большинство мы в Россию поставляем, в Украину очень много поставляем, даже в Литву. Вот он мне докладывает: даже в Литву поставляем эту продукцию.

Поэтому… чтобы сказать, что мы какую-то поддержку в поставках осуществляем, – нет. А вот село мы, конечно, поддерживаем.

И эта поддержка где-то процентов, сколько у нас?

Русый М.И. Сегодня 8,6 у нас, мы посчитали, уже по году будет.Но поддержка, я понимаю, о чем Антон (я его хорошо знаю) хочет задать вопрос. У нас прямой пока поддержки литра, килограмма нет. У нас основная масса – это 55 процентов всей поддержки, которая выделяется консолидировано по республиканскому и областному бюджету, у нас консолидированный бюджет, идет на удешевление ставки рефинансирования.

Если молочно-товарная ферма строится – ставка ноль от имени государства, кредит – на 9 лет, плюс два года, пода строится комплекс. Это дает возможность построить, заполнить, начать производить, и потихоньку за 9 лет рассчитываться.

Лукашенко А.Г. Ну, мы подешевле продаем тебе удобрения, поэтому ты не греши, по технике немножко помогаем.

Русый М.И. Второе направление – лизинг техники. Мы туда направляем, на лизинг техники, на 7 лет выдается техника, ставка обнуляется аналогично по кредитным ресурсам. "Агросервис" республиканский берет кредит, хозяйство платит 15 процентов первый взнос, дальше на период 7 лет, у нас установлен срок в течении 7-ми лет, равными долями ведет расчет.

Лукашенко А.Г. Но это мизер, по сравнению с Западом. Но мы кредитуем. Это естественно, что везде кредитуют, но чтобы вот так платить на литр, на килограмм, мы уже от этого отошли.

Русый М.И. Примерно 170 долларов – на гектар, прямая – 52, если пересчитать, переведя процентные ставки.

Лукашенко А.Г. Я уже говорил, что мы больше 40 миллиардов долларов за две пятилетки инвестировали в сельское хозяйство. Самое главное – нашли тот путь, по которому мы должны идти. Вы его видели на подобных комплексах и так далее. Мы нашли этот путь. И это самое главное.

И, поскольку мы вложились прилично в село, нам нет даже необходимости уже такие массированные вливания делать в сельское хозяйство и поддерживать их, потому что уже иждивенцами станут. Надо, чтобы они уже сами работали и эффект давали. Мы должны получить эффект от тех вложений, которые уже осуществлены.

Ну, все уже, наверное, вопросы задали? Да?

Пелюшкевич С.И. Рекорд пресс-конференций побит полностью. Уверенно и бесповоротно.

Лукашенко А.Г. Дело не в рекорде, дело в том, что я вижу, что злых лиц нет, глаза красивые, улыбающиеся... Мне остается только вас поблагодарить в очередной раз за тот приятный разговор, который у нас состоялся.

(Аплодисменты.)

Еще раз повторюсь: мой пиар только в одном – дай Бог, чтобы наши люди в России знали о нашей жизни, о наших проблемах, о наших трудностях. Знаете для чего? Для того, чтобы в сложный момент, в трудный момент, не дай Бог в критический момент, мы не разошлись в разные стороны, и, упаси Господь, не смотрели друг на друга по разные стороны баррикад. Вот этого мы, славянские народы, и не только славянские, россияне и белорусы, допустить не должны.

Огромное вам спасибо за то, что вы приехали!

Благодарю.

(Аплодисменты.)